Гавран (Филимонов) - страница 43

Далее – дело техники. Договорились, что определять файл будем просто: я вношу в выбранный документ на компе любое несущественное изменение, озвучивая этот момент. Он "по своим каналам" отслеживает, какой из множества изменился – и "усваивает" искомый. А поскольку я как нормальный русский хомяк почти всё, когда-то попавшее на мой винт, добросовестно храню, раскладывая по архивам и "складским директориям", остаётся простой технический вопрос: отобрать желаемое. Тем более, что тут "вглубь веков" лезть не надо и ограничивается всё библиотекой. Правда, придётся многое открывать, чтобы "наискосок" обновить воспоминания... Но это-то как раз не самое сложное, сделаю.


***

"Несложное занятие" заняло меня до позднего обеда. Результатом стала папка примерно с десятком, если считать отдельными томами, а не сериями, скопированных книг-файлов. Нет, достойных произведений было однозначно больше. Но в мире, описанном именно в этих – я согласен был жить без колебаний. Они логичны, хорошо прописаны, не "сусальны", в меру жестоки, в меру чудесно развиты, в меру же насыщены доступными возможностями и вариантами... А вот сам процесс "переноса информации" занял минут пять, большую часть которых я старательно ставил, сохраняя изменения, ненужную лишнюю точку в названии, озвучивая этот момент вслух. После чего Коннектор "взял паузу". А я, благодаря его объяснениям понимая уже, что работает мой гость сейчас "за всю команду", постарался без мандража заняться чем-нибудь "общественно полезным".

Получилось не очень – и в смысле полезности, и в смысле "не дрожать коленкой". Нихрена не получилось! Почему-то именно сейчас до меня дошло, – буквально накрыло резко, – во что я вписываюсь, и что меня ждёт. Да как накрыло... Я ошарашенный собственным "штормовым" состоянием, сидел за кухонным столом, сжимал в кулаки собственные дрожащие руки и невнятно соображал, что же мне сейчас делать. Не помню даже, чтоб такое было у меня когда-нибудь. Нет, понятно, что это адреналин и прочие гормоны. "Не в то горло", как говорится, пошли. Но мне-то какого лешего делать, меня ж колотит, как ту лягушачью лапку на опыте?! Не просто шок, а аж зубы стучат. То ли выкопать из шкафа упакованную и давно прибранную "на всякий случай" ёмкость с медицинским спиртом. То ли пойти в подъезд – подняться с первого на пятый и обратно пешком. А лучше бегом. Раз... несколько, пока ноги подгибаться не начнут. Или ещё что?

В результате, со всеми этими хаотическими мысленными метаниями, я задницы от табуретки так и не оторвал. Посидев минут десять и дождавшись, когда колотить в груди и башке стало поменьше, а руки почти перестали трястись – допил оставшиеся в чайнике с последней заварки полчашки уже холодного чаю и начал соображать, чем бы таким несложным заняться: чтоб руки работали и голова была загружена элементарным, вроде контроля тех же рук. Осмотр "мутным взором" кухни результата не дал: ни горы немытой посуды, что естественно – гостей не было ни вчера, ни... вообще давно; ни даже кастрюли завалящей грязной – не до готовки последние дни, чистой "сухомяткой" питаюсь. Добравшись до санузла своего, провёл аналогичный осмотр там. В результате решил, – извините за такие подробности, но было как было, чего врать, – что унитаз вполне пора и можно почистить. И достав из угла шкафчика "спецсредство", взяв ёршик и тряпку, принялся за это благое занятие. С чувством, с толком, с расстановкой. "Не впадлу", как мы в отрочестве говорили, своё и для себя делаю. Самое смешное, что к концу "процесса" я полностью успокоился. И закономерно пришёл к выводу, что лучшим из известных мне способов избавления от шока при переносе в другой мир для новой жизни является... Что? Как бы неприлично это ни звучало, но – чистка унитазов. Вот так.