Я уже расположился было спать, как вдруг отдаленный треск сучьев и валежника привлек мое внимание.
Слух у меня чуткий.
Я быстро вскочил на ноги и стал вглядываться во тьму.
И то, что я увидел, заставило меня послать к черту все свои надежды и потерять остаток храбрости.
Будь проклята эта минута.
Шагах в трехстах от меня что-то светилось.
Я подполз ближе и с ужасом увидел страшный скелет, висевший, словно повешенный, на суке дерева.
Весь он светился и дымился в темноте.
А под ним то приподымаясь, то опускаясь, с глухим урчанием металось какое-то огромное чудовище, и слышны были звуки вроде бряцания цепей.
На страшном чудовище светилась пятнами шерсть, а морда так и горела.
Я чуть не потерял сознание.
Схватив Евангелие, я стал громко читать его, кропя в проклятую сторону святой водой.
Но видение не исчезало.
Вдруг страшный рев потряс воздух!
И тогда, обезумев от страха, я бросился бежать назад.
Утром я собрал в первом попавшемся селении народ и мы обшарили всю тайгу, но… ни чудовища, ни скелета не нашли.
А вечером никто не захотел идти туда, да и я сам, признаться, не желал испытывать снова вчерашнего страха.
С тех пор я отказался от нечистого клада».
IV.
— Вот видите ли, дорогой Ватсон, какая интересная легенда! — проговорил Холмс, окончив пересказ. — Конечно, мой приятель Максим рассказывал ее сбивчиво и не так красиво! Но… я, будто от его имени, облек для вас эту легенду в более литературную форму и надеюсь, что вы не в претензии на меня за это?!
— О, ничуть! — воскликнул я. — Легенда очень красива, но скорее похожа на сказку.
— Н-не совсем так! Вдумайтесь хорошенько в ее содержание и скажите: не найдете ли вы в ней чего-нибудь такого, что заслуживало бы большего внимания, нежели простая легенда?
Я с недоумением пожал плечами.
— Единственно то, что у сибиряков богатая фантазия.
— Я думал, что вы немного проницательнее, — с улыбкой возразил Холмс. — Ну, так послушайте меня и, я надеюсь, мои подозрения возбудят и в вас кое-какие мысли.
Но вдруг в его намерениях, вероятно, произошел переворот.
— Я не хочу говорить вам ничего преждевременно, — отрезал он вдруг неожиданно. — Вам же будет интереснее, если вас поразит что-нибудь неожиданное. Но… я имею твердое мнение относительно этой легенды. Все, что случилось с Максимом, не сон, я в этом убежден. И… я решил во что бы то ни стало проникнуть в тайну тайги.
Он посмотрел на меня загадочно и добавил:
— И кто знает, дорогой Ватсон, может быть, нам удастся завладеть тем кладом, которым не удалось овладеть ни Максиму, ни другим сибирякам.
— Желаю оправдания ваших великолепных надежд! — иронически заметил я.