Не спрашивайте, почему у меня возникло такое чувство. Мастер всегда узнает свое детище; искусствовед безошибочно отличит картину, написанную Рубенсом, от картины кисти Рембрандта по манере письма, светотени, композиции, выбору красок и множеству других особенностей. Проектирование – не наука, а то же искусство, и у любой технической проблемы есть множество вариантов решения. Своими предпочтениями в выборе этих решений инженер-проектировщик однозначно «подписывает» свою работу, точно так же как художник.
В «Чертежнике Чете» я настолько отчетливо увидел свою собственную руку, что меня это не на шутку встревожило. Я начал всерьез задумываться о телепатии и прочих вещах.
Я осторожно поинтересовался номером исходного патента и уже не удивился, обнаружив, что дата его выдачи – 1970 год. Я решил выяснить, кто же был изобретателем, – ведь он мог оказаться одним из моих учителей, от которых я перенял манеру конструировать, а может, одним из инженеров, с кем я когда-то работал. Изобретатель, возможно, еще жив. Если так, то когда-нибудь я его разыщу и познакомлюсь с человеком, мыслившим так же, как я.
Я собрался с духом и попросил консультанта показать мне принцип работы. Ему не пришлось долго объяснять – мы с «Чертежником Четом» были словно созданы друг для друга. Через десять минут я управлялся с машиной лучше любого консультанта. Наконец я с трудом оторвался от «Дэна» и получил рекламный проспект с указанием цены, скидок и перечнем мастерских по обслуживанию. Консультант уже протягивал мне на подпись заполненный бланк заказа, когда я, поспешно откланявшись и пообещав позвонить, удалился. Я, конечно, поступил с ним подло, но в конце концов и отнял-то у него всего час времени.
Оттуда я направился прямо на головной завод по производству «Горничных» и подал заявление о приеме на работу. Я уже знал, что Майлз и Белл больше не имеют отношения к «Горничной, инкорпорейтед». Время, оставшееся от работы и пополнения инженерных знаний, я тратил на поиски Белл, Майлза, а особенно – Рикки. Никто из них не значился в числе абонентов телефонной сети ни в Большом Лос-Анджелесе, ни в Соединенных Штатах вообще. В национальном бюро в Кливленде с меня за «информацию» содрали четверную плату: я искал Белл под двумя фамилиями – Даркин и Джентри.
Список избирателей округа Лос-Анджелес также ничего не дал.
В письме, подписанном семнадцатым вице-президентом «Горничной, инкорпорейтед», в чьи обязанности входило, наверное, отвечать на дурацкие вопросы, осторожно сообщалось, что служащие с такими фамилиями некоторое время работали в корпорации тридцать лет назад, но в настоящее время корпорация не располагает о них никакими сведениями.