– А как насчет смога? Тоже одно из достоинств?
– Со смогом там скоро будет покончено, поверь мне. И разве ты не заметил, что в Денвере стали вырабатывать свой собственный смог?
– Подожди, Дэн. Ты мне дал ясно понять, что доверяешь вести дело; ты же займешься своей работой. Ладно, я согласен. Но должен же я иметь возможность выбирать условия работы?
– Это необходимо сделать, Джон.
– Дэн, ни один человек в здравом уме не поедет из Колорадо жить в Калифорнию. Я служил там во время войны, так что знаю. Возьми, к примеру, хоть Дженни: она родом из Калифорнии – и втайне стыдится этого. Ее туда калачом не заманишь. Здесь хоть можно различить времена года; зимы, свежий горный воздух, чудесная…
– Разве я зарекалась никогда не возвращаться в Калифорнию? – прервала его Дженни.
– Что такое, дорогая?
Дженни во время нашего разговора спокойно вязала; если уж она заговорила, значит ей есть что сказать. Она отложила спицы – это был верный признак.
– Если мы переедем туда, милый, мы сможем вступить в клуб «Дубовая долина» – они там купаются круглый год. Я как раз подумала об этом на прошлой неделе, когда увидела, что открытый бассейн в Боулдере покрыт льдом.
* * *
Я оставался с ними до вечера второго декабря 1970 года – дольше уже было нельзя. Мне пришлось занять у Джона три тысячи долларов: цена, которую я заплатил за стандартные детали, была грабительской. Я предложил ему в залог долю в акциях. Он дождался, пока я подпишу документ, взял его у меня из рук и, порвав, выбросил в корзину.
– Расплатишься, когда вернешься.
– Это будет через тридцать лет, Джон.
– Так долго?
Я задумался. Со времени нашей первой встречи – шесть месяцев назад – Джон ни разу не предложил мне рассказать ему всю мою историю. Тогда он честно сказал, что не верит в саму возможность путешествия во времени, но тем не менее был готов поручиться за меня в своем клубе.
Я сказал ему, что, пожалуй, настало время рассказать все о себе.
– Разбудим Дженни? Она ведь тоже имеет право услышать обо всем.
– Нет. Пусть она подремлет до твоего отъезда. Дженни – очень цельная натура, Дэн. Если человек ей по душе, то для нее не имеет значения, кто он, откуда. Если ты не против, я ей перескажу все потом.
– Как знаешь.
Он внимательно выслушал все, останавливая меня только для того, чтобы наполнить стаканы; мой – имбирным пивом. У меня были причины не притрагиваться к алкоголю. Я дошел в своем рассказе до того момента, когда приземлился на горном склоне близ Боулдера, и остановился:
– Ну вот и все. Хотя я запутался в одном вопросе. Я еще раз осмотрел склон, где я приземлился, и не думаю, что я упал с высоты большей чем два фута. Если бы при строительстве грунт углубили еще, я имею в виду – «углубят», я был бы заживо погребен. Возможно, и убил бы вас обоих или, что хуже, взорвал бы весь округ. Я не знаю, что происходит, когда плоская волна преобразуется обратно в массу в точке, где уже есть другая масса.