– Черта с два ты в чем-то раскаиваешься, – проворчал я. – Так вломила, что чуть шкуру не содрала.
– Сэм, бедненький. – Мэри дотронулась до щеки, та в ответ полыхнула болью. – Она в самом деле не твоя подружка?
– Нет, не повезло. Хотя я старался.
– Не сомневаюсь. Ну, Сэм, кто твоя подружка?
Эти слова кто-то мог бы принять за кокетство, но сейчас в Мэри не было ни капли кокетства.
– Ты… ты мегера.
– Теперь да, – сказала она удовлетворенно. – Вся твоя – пока ты этого хочешь. Я уже говорила тебе, и это остается в силе. Оплачена и куплена – можешь брать.
Она подняла лицо, ожидая поцелуя, но я ее оттолкнул:
– Бог с тобой, женщина! Я не хочу тебя «оплаченной и купленной».
Это ее нисколько не смутило.
– Я неудачно выразилась. «Оплачена», но не «куплена». Я здесь потому, что сама этого хочу. Теперь-то ты меня поцелуешь?
Могу поклясться чем угодно, что до этого момента Мэри держала свою сексапильность в узде. Как только она поняла, что ответ «да», она выпустила ее на волю. Это было как солнце, выглянувшее из-за туч. Словами не передашь, но других сравнений у меня нет.
Она уже целовала меня один раз. Теперь она поцеловала меня. Французы в этом вопросе умнее нас, у них есть два разных слова, чтобы обозначать такие вещи… но тут было третье. Я чувствовал, что тону в теплом золотистом тумане, из которого совсем не хотелось возвращаться. Наконец мне пришлось оторваться от нее и отдышаться.
– Видимо, мне лучше сесть.
Она сказала:
– Спасибо, Сэм, – и отпустила меня.
* * *
– Мэри, – сказал я спустя какое-то время, – дорогая, я думаю, ты можешь здорово меня выручить.
– Что? – с готовностью отозвалась она.
– Ради бога, скажи, как тут можно добыть какую-нибудь еду? Я с утра без завтрака и умираю с голода.
Мэри удивилась. Думаю, она ожидала чего-то другого, но сказала только:
– Ну конечно!
Не знаю, куда она ходила и как она это сделала. Может быть, просто вломилась в буфетную Белого дома и взяла что понравилось. Но она вернулась через несколько минут с подносом сэндвичей и двумя бутылками пива. Отварная солонина и ржаной хлеб вернули цвет моим щекам. Уписывая третью порцию, я спросил:
– Мэри, как думаешь, долго еще продлится заседание?
– Давай посмотрим, – сказала она, – там четырнадцать человек, включая Старика. Я бы дала им как минимум еще два часа. А что?
– Тогда… – я проглотил последний кусок, – у нас есть время сбежать отсюда, найти бюро регистрации, пожениться и вернуться назад, прежде чем Старик по нам соскучится.
Мэри молчала, разглядывая пузырек в своей бутылке пива.
– Что скажешь? – не отставал я.