— Не стрелять! Дайте ему уйти! — заорал Олег во всю глотку, искренне надеясь, что существо понимает человеческую речь. Пусть испугавшийся колосс драпает спокойно. Если он вдруг возьмет и передумает, то пока развернется обратно и снова дойдет до солдат, пройдет какое-то время. А сейчас им каждая секунда на вес золота, поскольку неровная цепочка трехметровых гигантов уже почти достигла людских порядков. — И не пятиться! Вы же видите, этих тварей можно убить! Мы уже почти победили! Они бегут! Они боятся нас! Они…
Гиганты, накатывающие на людей, словно морской прилив, все слова чародея наглым образом опровергали. Может, бегство последнего великана им и не понравилось, но как-либо выражать свои эмоции они не стали. А ведь Олег очень надеялся на небольшую драку в их рядах! И отработавшее по близким целям орудие не заставило их ни остановиться, ни замедлиться, тем более лишь для одного из уродцев данный залп стал последним событием в жизни. Лучники и то отличились больше, свалив аж двоих. Сам чародей наложил на трех ближайших переростков излюбленное медиками проклятие расслабления сфинктера, однако внезапно открывшаяся реактивная тяга только добавила тем прыти. Люди если и не кинулись бы искать ближайший сортир, так хоть замешкались и смутились. Живые гиганты, возможно, тоже. А вот фантомам такие мелочи оказались абсолютно по барабану. Тридцать семь трехметровых бугаев вломились в строй людей, словно отряд армейских штурмовиков в бордель, на двери которого только что повесили табличку «Закрыто». С визгами, воплями, затоптанными насмерть людьми и утробным хеканьем, сопровождающим удары, после которых уже не встают.
Выставленные им навстречу копья, что солдаты не выронили исключительно потому, что те придавали им уверенности, гиганты смели. Но не везде. И не всегда ударами сабель. Преимущество плотного копейного строя в том, что как бы ни был ловок и силен враг, но хищно выставленных вперед острых наконечников много. А напороться на такой с разбега, хоть плечом, хоть ногой, очень неприятно даже маленькому великану. Примерно как человеку воткнуть в тело до половины очень остро заточенный карандаш. А ведь трехметровые груды мускул по анатомии были ближе все-таки к людям. И отнюдь не всегда инородное тело оказывалось в той их части, которая не очень важна для дальнейшей жизнедеятельности. А древки копий оказались все же чуть длиннее, чем изогнутые клинки.
Из почти полных четырех десятков монстров так и не смогли ни разу ударить врага семь или восемь самых невезучих либо умерших на месте по причине переизбытка в организме введенных сразу через несколько не предусмотренных природой отверстий стали и дерева, либо сломавших своим чудовищным напором деревянные палки, но остановивших натиск и истекших кровью в течение нескольких секунд. Еще десятка полтора-два оказалось ранены, но тем не менее они смогли обрушить убийственные удары своих мечей на прикрытые исключительно рубашками тела пехоты. И, разумеется, убили выбранных ими солдат на месте, поскольку острые тяжелые лезвия рассекали не прикрытые доспехами плоть и кости практически без усилий.