Мы решили прекратить наши хождения в город.
С появлением в Иновроцлаве польских офицеров сюда стали приезжать шляхтичи из окрестностей. Сестры нам рассказывали, что в городе часто устраивались балы. По-видимому, поляки были упоены продолжавшимся, на основании Версальского договора, расширением территории польской республики.
Запомнилась одна тревожная ночь в госпитале. Почти под утро привезли раненого, который часа через три скончался.
То, что в наш госпиталь положили «штатского», уже само по себе говорило, что имел место незаурядный случай, а по слухам, проникшим в госпиталь, мы узнали, какая дикая история предшествовала этому случаю.
Погибший был музыкантом в маленьком ресторанчике, носившем громкое название «Варьетэ».
В отдаленном кабинете целую ночь пьянствовала компания офицеров во главе с полковником.
В городке разыскали пианиста, и тот почти всю ночь играл вперемежку польский гимн и любимые романсы господ офицеров.
Под утро охмелевший полковник потребовал от музыканта исполнения марша гусарского полка, командиром которого он состоял.
Музыкант не знал этого музыкального произведения и не мог выполнить требования полковника.
Полковник был человек военный и не терпел прекословий. Висел наган, но он предпочел схватиться за саблю, которую не замедлил вынуть из сверкающих ножен, и угрожающе потребовал исполнения любимого марша.
Испуганный музыкант клялся всем, чем только мог, что он не знает этого марша, что он его разучит специально для пана полковника. Побелевшие губы музыканта беззвучно шевелились, глаза молили о пощаде.
Полковник пил всю ночь. Утром он вспомнил про занятия на плацу с мишенью, он видел перед собой врага. Полковник был храбр, его офицеры сочувственно улыбались, трясущийся музыкант был так забавен. Полковник с азартом молодецки ткнул саблей музыканта. Тот упал, и на сабле полковника, не потерявшей блеска за всю долгую войну, засверкали яркие рубиновые капли.
В кабинете сразу стихло. Маленький музыкант неожиданно стал великаном, он заполнил всю комнату. Полковник мгновенно протрезвел и дрожащими руками стал вытирать носовым платком лезвие шашки, долго не попадавшей в ножны.
Офицеры подняли музыканта и на первом попавшемся извозчике доставили в госпиталь.
Через час официант из ресторана успел рассказать в городе о происшествии, а через два часа у госпиталя толпился народ.
Как ни грозил Михальский, ему не удалось разогнать толпу.
На лесопильном заводе часть рабочих бросила работу и двинулась к госпиталю.
Михальский распорядился закрыть все входы и забаррикадировать их мебелью.