Вот она и сидела теперь, уныло глядя на колоду карт для пасьянса и на руководство, призванное сделать из нее добродетельную и цельную личность. Но как бы ее душа ни жаждала покоя и что бы Ширли ни думала о цели своего пребывания в этом помещении, тело испытывало гораздо более сильную жажду. Она прекрасно понимала – если в течение двух дней ей не включат воду или не вызволят отсюда, ей конец. Ширли никогда в жизни не внушала себе, что она сильная и справится с испытанием, поскольку это было неправдой.
Всего несколько часов без еды и питья приводили Ширли в отчаяние. Она в высшей степени олицетворяла выражение «раб своих привычек». В ящике стола у нее всегда была припасена бутылка воды, а в сумочке – шоколадный батончик, только так она могла быть спокойна.
В очередной раз взгляд ее скользнул по массивной деревянной стене. Как Ширли ни старалась, она никак не могла отыскать отверстия для винтов или шляпки гвоздей. Вероятно, доски подгонялись друг к другу таким образом, что все крепежные элементы были скрыты от глаз. Но если б ей удалось отодрать хоть одну доску, то дальше все пошло бы гораздо легче и в конце концов она смогла бы добраться до изолирующего слоя и удалить его. Тогда люди, находящиеся снаружи, имели бы больше шансов услышать ее голос. А если очень повезет, можно даже попытаться выломать второй, фасадный слой древесины, и тогда образуется отверстие наружу.
В тысячный раз за день Ширли попыталась проглотить хоть немного слюны. Ничего не добившись, она воткнула ногти в щель между досками, где зазор был максимальным, и изо всех сил потащила на себя кусок вагонки.
Результатом этого действия стали два сломанных ногтя. Даже ногти у нее были так себе, это давно дала ей понять консультантша из отдела косметики «Либерти».
Тогда она начала рыться в своей сумке. Там должны были лежать туфли с пряжками, да и кое-какие вещицы из косметички могли оказаться полезны в сложившихся обстоятельствах.
Через минуту поисков губы Ширли задрожали, руки лихорадочно задвигались. Она обыскала каждую складку и каждый уголок сумки, после чего села, безвольно положив руки на колени и уронив сумку на пол.
У нее никак не укладывалось в голове, и все же так оно и было: Пирьо помогала ей собирать сумку, и теперь там не оказалось ни туфель с пряжками, ни маникюрных ножниц, ни пилки. Так получилось не случайно. Случайности вообще редко происходили там, где оказывалась Пирьо.
Вывод из этого напрашивался совершенно ужасающий. Никто не собирался выпускать Ширли обратно в нормальную жизнь, теперь это было ясно.