– Я бы не преувеличивал возможности русских в области микроэлектроники, – заметил Петреус. – У них классные программисты, но за последние двадцать-двадцать пять лет они безнадежно далеко и надолго отстали в области элементной базы. У них есть мозги, чтобы что-то придумать, но нет производства, чтобы реализовать свои идеи. Что касается конкретной ситуации, то обнаружить нашу программу даже с помощью русских на заводе в Фордо невозможно. Единственное, что может попытаться сделать технический персонал, – остановить производство, когда обнаружат критический сбой. Но это будет уже поздно.
– Тем не менее в военно-промышленном комплексе русских уже создана система глушения сигналов наших разведывательных спутников, и сейчас они заняты ее развертыванием, – возразил Клеппер, продолжая гнуть свою линию.
– В случае проведения акции сможем ли мы контролировать весь процесс? – поинтересовалась Хиллари Клинтон, опять возвращая обсуждение в прагматичное русло.
– Конечно, причем в режиме онлайн, – ответил Петреус и вопросительно взглянул на главу АНБ. Тот утвердительно кивнул, и его жест подхватили обе дамы. – Спутниковая разведка и контроль киберпространства обеспечат слежение за процессом разрушения предприятия, даже скрытого в толще скальной породы. Ведь активное движение на поверхности в районе Фордо станет явным барометром того, что происходит на глубине полусотни метров.
– По мусульманским законам погребение тела должно состояться в день смерти до заката солнца, – глава ЦРУ был абсолютно уверен в том, что говорил. – Поэтому телерепортажи о гибели «объекта номер один» появятся довольно скоро, а внешние признаки технологической катастрофы мы сможем отследить тут же.
Госсекретарь задумалась. Возглавляя работу госдепартамента США, она давно стала приходить к мысли, что Соединенным Штатам Америки необходимо разработать и реализовать полномасштабную стратегическую программу по борьбе с исламским экстремизмом. Что-то вроде той, которая выполнялась долгие годы и была так успешно завершена в 1991 году в отношении СССР. Да, тогда не стеснялись в выборе средств и методов. Вот и сейчас необходимо самым решительным образом уничтожать экстремистские мусульманские режимы, как это было в Ираке, и образовавшийся вакуум власти заполнять лояльными США исламистскими ставленниками, далекими от любых форм экстремизма и терроризма. Позднее, летом 2014 года, начиная готовиться к участию в президентских выборах, она прямо заявит в интервью для The Atlantic: «Мы сделали хорошую работу при сдерживании Советского Союза, хотя было много ошибок. Мы поддерживали разных негодяев… мы делали некоторые вещи, которыми не особо гордимся, но у нас была всеобъемлющая стратегия во всем, что мы пытались делать и что привело к поражению СССР и коллапсу коммунизма. Это была наша цель, и мы ее достигли». Но… одно дело – готовить программу борьбы с мусульманским экстремизмом и враждебными государствами и совсем другое – принимать решение на уничтожение конкретного президента конкретной страны, пусть даже враждебной… Тяжело, страшно и чересчур ответственно.