– Фамилия, имя и отчество. – Откуда-то со стороны раздался жесткий и требовательный голос. Юлить, запираться и отнекиваться, как в 624-м номере гостиницы «Кастильон» на улице Фобур Сент-Оноре, было глупо и бесполезно. Вновь, как и тогда, в Париже, он почувствовал себя раздавленным и обреченным, но сейчас не было ни столба дыма, ни даже тени той соломинки, за которые можно было бы попробовать уцепиться в надежде хоть как-нибудь спастись…
– Коржавцев Виталий Васильевич…
– Вы задержаны по подозрению в государственной измене – шпионаж, статья 275 Уголовного кодекса Российской Федерации…
Потом были еще какие-то слова и вопросы, которые нужно обязательно озвучить в угоду статьям Уголовно-процессуального кодекса. Бернард отвечал безучастно, скупо и односложно. Двое или трое чекистов внимательно – на глаз и на ощупь – изучали снятые с него галстук, ремень, часы, полуботинки и даже крест, обмусолили ворот пиджака и рубашки, горловину и шов по низу майки; кто-то шмонал карманы костюма – тщательно, сноровисто и быстро, выкладывая на стол содержимое: паспорт, пропуск в «Военвнешторг», бумажник с деньгами, банковскими пластиковыми карточками и водительским удостоверением, визитницу с серебряной монограммой «Любимому мужу», чернильную авторучку «Вотерман» с золотым пером, ключи от машины, квартиры и офисного сейфа, раскрытую пачку сигарет, зажигалку, расческу, синий маркер, носовой платок, еще какую-то мелочовку и, наконец, тот самый злополучный контейнер…
– Вы готовы помогать расследованию вашей антигосударственной деятельности? – спросил пожилой, видимо, старший группы фээсбэшник с характерной, от уха до уха и без усов бородкой, которую обычно носят капитаны дальнего плавания.
– Да.
– Что это? – поинтересовался он, указывая на маленький черный цилиндр, лежащий на столе среди других вещей Бернарда.
– Тайник, – безучастно ответил задержанный и добавил: – Шпионская закладка… для меня.
– Что в ней?
– Информация.
– Какая?
– О моей знакомой.
– И все? – удивился бородатый чекист.
– Может быть, новое задание.
– Какое? О чем?
– Не знаю, я не успел вскрыть контейнер. – Коржавцев вдруг осознал, что именно сейчас он может наконец-то узнать, что произошло с Женевьевой. Сейчас или никогда… Все остальное обернулось в черный саван апатии и уже не имело для него никакого значения и смысла.
– Мы сможем прямо здесь вскрыть контейнер и ознакомиться с его содержимым?
– Да.
– Это безопасно для находящейся внутри информации?
– Да, только рулон нужно немного подержать в воде, иначе он рассыплется.
– В простой воде, без добавления каких-нибудь реагентов? – недоверчиво переспросил руководитель группы.