Итак, мне нужен был Производитель, причем срочно. Наш лейтенант Витя отпадал, потому что его уже ангажировала одна дикая остроухая из нашего эскадрона по имени Тилла и теперь не отпускала от себя не на шаг, боясь, что такого перспективного Производителя уведут прямо у нее из-под носа. Собственно, дикие остроухие уступают нам, боевым воительницам, в физической силе и храбрости, но зато их гибкие худые, сухощавые фигуры для большинства мужчин выглядят привлекательнее, чем наше атлетическое телосложение. К тому же эта Тилла была ловчее меня, с зорким взглядом и вкрадчивыми плавными движениями. Во время занятий по егерской подготовке там, где я ломилась, как неуклюжий тхорг, она скользила меж кустов и стволов как призрачная тень, бесшумная и почти незаметная. Но в общем, страдания мои на эту тему абсолютно бессмысленны, и мне надо будет поискать какого-либо еще Производителя.
Выходя из того помещения, где Лилия вела свой прием, я обратила внимание на хлопочущего в приемной помощника лекаря явно производительской ориентации, у которого было такое длинное и заковыристое имя, что все звали его просто Гак. Интересно, его уже кто-нибудь попросил о столь деликатной услуге, ибо производители совсем не любят делать акцент на своих занятиях, считая их немного постыдными. Но, по крайней мере, спросить об этом не помещает.
– Уважаемый господин Гак, – сказала я ему как можно вежливее, – не сможете ли вы уделить мне чуточку внимания?
– Да, с удовольствием, госпожа… Мэя. Слушаю вас, – чуть дрожащим голосом ответил тот, после того как расшифровал символы, начертанные на специальной полоске ткани, пришитой над нагрудным карманом моей куртки.
В команду к капитану Серегину мы попали почти одновременно, но мальчик до сих пор вздрагивает, когда поблизости находится боевая остроухая, не находящаяся под заклинанием принуждения. Уж так его воспитали, рассказывая, какие мы злобные и неуравновешенные существа, которые, если их не сдерживать при помощи принуждения, готовы чуть что своими острыми когтями выпустить кишки любому попавшемуся под руку круглоухому. Конечно, все это, как говорит наша амазонка-инструктор Ирина: «Ложь, трындеж и провокация» – но сначала магам содомитян требовалось объяснять свои действия, а потом накладывать на нас заклинание принуждения стало обычаем, а рассказы о нашей кровожадности общераспространенным мифом. И только Серегин, который не боялся никого и ничего и плевал на все обычаи, даже когда еще не был Богом, поставил на этом деле жирный крест.
– Уважаемый господин Гак, – снова тихо произнесла я, – вас случайно еще не ангажировали на сегодняшний вечер в качестве свободного Производителя?