И вообще эти двое, Антонов и Артемида, случайно столкнувшиеся нос к носу в Заброшенном городе всего несколько дней назад, вдруг воспылали друг к другу такой неистовой страстью, что в пяти метрах от них запросто воспламенялась солома, а в десяти метрах взрывались бочки с бензином. Артемида, к примеру, увидела в Антонове еще одного богоравного героя без страха и упрека – более жизнерадостного, более наивного и менее жесткого, чем ожесточившийся в условиях бесконечной борьбы с терроризмом Серегин. В то же время Артемида видела в старшем лейтенанте Антонове такую же божественную искру, которую тоже можно было попробовать раздуть в настоящее пламя.
Старший лейтенант Антонов, даже не подозревая, кто она такая на самом деле, видел в Артемиде красивую отвязную девчонку, за резкостью и порывистостью прячущую свою тонкую ранимую душу. Ему хотелось обнять ее за плечи и своей грубой мужской силой оградить от жестоких реалий этого мира. А Артемида, прожившая всю жизнь одиночкой и лишь иногда объединявшаяся с братцем по разным вопросам, буквально млела от этих поползновений старшего лейтенанта, ибо каждой женщине, даже такой крутой и независимой, как она, хочется мужской опеки, любви и ласки. Артемида даже специально перевелась в батальон к Коломийцеву, чтобы быть поближе к своему любимому, и теперь уже расставание с вечным девством было для нее не за горами.
Юный Акбаш, стоя столбиком, в полном обалдении наблюдал, как резвятся в ханской ставке неведомые пришельцы и пришелицы с устрашающе размалеванными лицами, как они вытаскивают из юрты хана Забергана с разбитым в кровь носом и заломленными за спину руками, как выкидывают из других шатров его любимых и не очень жен и наложниц, как выволакивают на свежий воздух сундуки со златом-серебром, и как вьючат их на железных зверей, а слуги и служанки, к которым в темпе урагана тут же присоединяются жены и прочие приживалки, начинают разбирать юрты, потому что главный начальник сказал, что если они не успеют собрать и упаковать свое походное жилье, то спать будут на голой земле под открытым небом. А нукеры охраны – такие страшные и грозные, когда имеют дело с ним, с беззащитным пацаном – теперь дрожат, уткнувшись носом в землю и оттопырив вверх свои толстые зады.
Уже второй раз жизнь мальчика ломалась в корне. Все, что было до того, исчезало в подернутом дымкой забвения прошлом, а впереди был только серый туман неизвестности. В первый раз, когда отряд булгар разгромил селение, где жили его родители, и угнали взрослых в рабство, сам Акбаш, тогда еще шестилетний готский мальчик по имени Ув (лезвие) выжил только чудом. Худенького слабосильного мальчика никто не хотел брать в рабы, и умереть бы ему тогда с голоду, если бы не сжалившийся над ребенком старый табунщик Мурат. Хромому старику уже давно нужен был помощник для мелких поручений типа «подай-принеси», потому что отданные в обучение к старику булгарские мальчишки считали для себя эти обязанности слишком зазорными. Именно тогда бывший Ув обзавелся прозвищем Белоголовый, и быть бы ему среди табунщиков полным парией, но старый бездетный Мурат относился к нему скорее как к воспитаннику, чем как к рабу. В силу этого твердый и толстый посох старого Мурата не раз охаживал по спине и ниже юных озорников, решивших оттянуться на безответном белоголовом мальчике. Но вот и этот эпизод жизни остался у мальчика в прошлом, потому что мужчина в странной одежде и с раскрашенным лицом сильной рукой взял его за плечо и потянул за собой в неизвестность.