– Пять тысяч.
Кто ж ты такой? – лихорадочно думал Андрей. Откуда прознал, где потекло? Селивёрстов проговориться не мог, не тот человек, да и сам ещё не верит в затею. А больше он этой информацией ни с кем не делился. Может, действительно – сумасшедший? Ведь встречаются субъекты – втемяшит себе в голову идею-фикс, и творит безумства, немало удивляя всех вокруг.
– Всё, что я могу продать, так только ту самую газету, – светски улыбнулся Сосновцев. – Предложенные вами деньги с лихвой покроют залог.
– Жаль, что мы не находим взаимопонимания, – проскрипел в ответ гость.
– Я действительно не понимаю, господин Кутькин, что вы намеревались купить за столь значительную сумму.
– У меня создалось впечатление, что вам известно нечто, напрямую связанное с теорией реактивного движения Циолковского.
– Ложное впечатление, уверяю вас. Статью я прочёл из чистого любопытства.
– Пусть будет так, – Кутькин быстро спрятал деньги. – Сожалею, что побеспокоил вас, господин Сосновцев. Разрешите откланяться.
– И вам всего доброго, – с облегчением произнёс Андрей. – Желаю дальнейших успехов вашему замечательному обществу.
Коротышка уже направился к двери, и лишь у порога проронил, не глядя на Сосновцева:
– Иные знания бывают дороже жизни.
С чем и вышел вон.
От разговора остался неприятный осадок. Да ещё и чертёж никуда не годился. Кульман торчал посреди комнаты немым укором. Нет, нужно идти к штабс-капитану. Одному ему такую задачу не осилить. Правда, Никодим Митрофанович всегда просил договариваться о встречах заранее, но после визита этого подозрительного Кутькина некая тревожная струна зазвенела в груди. Откладывать встречу Сосновцев не мог теперь просто физически.
Плюнув на приличия, он свернул чертёж, сунул его в тубус. Туда же положил странички из журнала. На глаза попалась зажигалка, которую Андрей давно хотел подарить другу, да всё забывал. Сунул в карман – если что, будет чем сгладить неловкость. Рысью пересёк он Зелёный переулок и принялся теребить ручку звонка у входа в особняк Селивёрстова. Лишь щёлкнула щеколда на хитрой пружине с тросиком, протянутым в покои, Андрей прошёл через калитку и входную дверь, и вломился в прихожую со словами:
– Чёрт побери, майн либер фройнд, вы ведь служили по инженерной части! И вы патриот – не отпирайтесь, я знаю! Так помогите благому делу!
Однако выяснилось, что господин штабс-капитан в служивую бытность свою строил фортеции и переправы, в механике мало что смыслит, не говоря уже о том, что совершенно не верит в затею друга. А кто смыслит, спросил Сосновцев? Нам позарез нужен такой человек. Это «нам» слегка подкупило бравого военного строителя, и он, пощипав пушистую бакенбарду, сдался: