На сделанное замечание, отец получил следующий ответ: «Папа, я не виноват ни в чем, эта женщина сама ко мне явилась, она приходила по ночам в Петербурге и через неделю после приезда начала посещать меня и здесь». — Кто же эта женщина? — «Этого я не знаю, но объясню тебе, как все это произошло. Однажды ночью, еще в Петербурге, как только я улегся в постель, у меня явилось странное ощущение, какое-то жуткое чувство, как будто кто-то около меня находится. Я постарался стряхнуть с себя это состояние и заснуть, но не успел закрыть глаза, как услыхал какой-то шелест и, взглянув, — замер от ужаса: передо мной, в ногах у кровати я ясно различил тень женщины… «Не бойся, я пришла тебя навестить. Я твой друг, раздался чуть слышный шепот, — наконец-то я тебя нашла и буду навещать теперь каждую ночь»… Что было дальше я не помню, должно быть я потерял сознание. Проснувшись утром, я чувствовал некоторую слабость и объяснил ее пережитым ночью волнением. С тех пор она начала являться ко мне всякую ночь, и я не только привык к ее посещениям, но у меня сказалось по отношению к ней два чувства: ужаса — в ожидании ее появления, и — страстной любви в ее присутствии. Надо тебе сказать, что с каждым разом она становилась все менее призрачна и, наконец, приняла вид воплощенного человека. Вначале она, разговаривая со мной, садилась в ногах, потом все ближе к изголовью; тогда я ощутил живое тело женщины… и она мною овладела. Ты не можешь себе представить, до чего она дивно хороша; такой красоты и таких чудных форм мне еще не приходилось видеть; ее страсть — это какой-то вулкан… она иногда до того забывается, что даже меня кусает. Взгляни, у меня на шее ранка, которая никак не может зажить»… — Ранка? Какая ранка? — воскликнул в ужасе отец, — покажи ее». Ранка оказалась как бы от прокола; характерная, круглая, небольшая, синеватая по краям, но без признаков нагноения. «Весьма странную историю она мне рассказывала — продолжал свое повествование молодой человек, — она говорит, что я жил очень давно, в то время, когда Египет был в полном расцвете своей славы и величия, что будто я служил оруженосцем у фараона, а она была в то время моей женой; фараон, на наше горе, воспылал к ней бурной страстью, но она, любя меня, отказалась ему принадлежать. Желая устранить меня с дороги, в расчете, что с моей смертью она ему отдастся, однажды во время пира, придравшись к удобному случаю, — он раскроил мне голову. Однако, несмотря на мою смерть и на все старания фараона, она продолжала упорствовать, за что была заключена в подземную темницу и уморена голодной смертью. С тех пор, по ее словам, она меня искала много веков, пока, наконец, в возмездие за верность, ей было разрешено меня найти в моем новом воплощении».