О том же, что последовало за осененным призрачной надеждой днем, Дракула предпочитал не вспоминать. Зачем? Разве отличалась турецкая темница от венгерской, а одни палачи от других? Можно исповедовать разные религии, говорить на разных языках, но искусство причинять боль ближнему по сути одинаково повсюду. Влад видел как пытают и казнят в турецких застенках, сам испытывал страдания, познав страх ожидания расправы и боль, причиненную палачом. Он узнал, как сжимается в одну точку целый мир, когда постоянно, час за часом, день за днем угасают мысли и желания и все сводится к одному короткому слову «нет», которое пересохшие губы повторяют как молитву, а мозг почти не понимает смысла сказанного. Он узнал, что испытывает человек, когда от боли не хочется жить, смерть кажется спасением, а само время становится палачом, до бесконечности растягивая мучения. Влад прошел этот путь, хотя порой ловил себя на мысли, что подобная стойкость не более чем нелепое, неразумное упрямство, он, вопреки всему, продолжал упорствовать, стараясь не думать о том, что ждет его на следующий день.
Иногда мучители давали небольшую передышку и занимались «душеспасительными» беседами, пытаясь убедить узника в ложности христианской веры. В такие дни хотя бы можно было поесть и немного передохнуть от пыток.
– Тебе оставят жизнь, только если ты будешь покорным, – говорил во время таких бесед Юсуф-бей. – Твой брат вырос и скоро станет претендентом на трон Валахии. Ты оказался не у дел. У тебя есть совсем немного времени, чтобы опередить Раду. Если ты согласишься принять ислам, принесешь клятву верности, ты сможешь рассчитывать на власть. Иначе – тебя ждет смерть.
– Трон Валахии принадлежит моему отцу, затем его унаследует Мирча. Я никогда не пойду против них. Сначала вы убеждаете отречься от веры, затем выступить против отца. Что вы предложите завтра?
– А если бы престол был свободен?
– Но это не так. Мой отец заключил с вами новый договор, неужели султану этого мало? Почему он хочет, чтобы сыновья пошли против отца?
Юсуф-бей так и не ответил на эти вопросы. Ушел. А вскоре камеру, где находился Влад, посетил еще один гость.
– Влад!
– Раду?!
Это действительно был Раду, но брат не узнал его в первый момент. За время разлуки парень вырос, стал еще красивее, но был одет в турецкое платье и от этого казался чужим. И все же это был любимый маленький братишка Влада. Они обнялись, сели рядом и только тогда Влад заметил печать горя на его хорошеньком, почти детском личике.
– Что случилось?
Но Раду уже не надо было отвечать на этот вопрос. Дракула вспомнил вчерашний разговор с Юсуф-беем и почувствовал, как холодеет от предчувствия страшной беды.