– Я имею честь обращаться к великому Ли Као, первейшему из всех ученых Китая? У меня есть проблема как раз для такого человека, но, к сожалению, все, что я могу заплатить – это пять тысяч медных монет, – грустно промолвил я.
Из рукава его одежды выскользнула рука, больше похожая на лапу.
– Давай! – раздался уже знакомый хрип.
Я протянул ему связку монет, пальцы старца сомкнулись вокруг денег в собственническом жесте, а потом разжались.
– Возьми эти пять тысяч медных монет, – произнес он, болезненно морщась, – и возвращайся как можно скорее со всем вином, которое сможешь купить.
– Слушаюсь, почтенный господин, – вздохнул я. Подобную работу я выполнял для дяди Нунга, причем больше, чем мне того хотелось бы, а потому мудро рассудил, что надо купить еще и еды. По возвращении я принес два маленьких кувшина вина, две маленьких чашки риса, заодно совершенно бесплатно обогатившись ценным уроком о том, какова же действительно цена медных монет. Я приподнял голову старика и влил вино ему в горло. Вскоре тот воспрянул духом, схватил кувшин и прикончил оставшуюся жидкость одним большим глотком. Длительная практика позволила мне подсунуть мудрецу чашку рисового отвара, пока он не понял, что это не вино. После еды щеки его порозовели, а, расправившись со вторым кувшином спиртного, старик уже самостоятельно потянулся за пищей.
– Ты кто? – произнес он, причмокивая рисом.
– Имя моей семьи Лю, мое же собственное имя Ю, но не надо приписывать мне заслуги выдающегося автора «Книги о чае». Все зовут меня Десятым Быком.
– Имя моей семьи Ли, мое же собственное имя Као, и в характере моем есть легкий изъян, – сухо заявил старец. – Какая у тебя проблема?
Я поведал ему историю болезни детей из своей деревни, а в конце даже разрыдался. Мудрец выслушал её с интересом, попросил повторить, а потом швырнул пустую чашку через плечо так, что она вдребезги разбилась об остатки посуды, после чего вскочил с тюфяка, поразив меня неожиданной резвостью, достойной молодого козла.
– Десятый Бык, значит? Мускулы сильно переоценивают, но твои могут пригодиться, – заметил он. – Нам нужно поторопиться, и, по стечению обстоятельств, тебе, возможно, придется открутить кому-нибудь голову.
Я едва поверил своим ушам.
– Мастер Ли, это значит, что вы пойдете в нашу деревню и выясните, как чума научилась считать?
– Я уже знаю, как ваша чума научилась считать, – спокойно ответил мудрец. – Наклонись.
Я был так потрясен, что стал наклоняться не вперед, а назад до тех пор, пока мой собеседник не посоветовал сменить направление. Мастер Ли проворно вспрыгнул мне на спину, ухватился за шею, а ноги засунул в карманы моей одежды. Старец был легок, как перышка.