– Ты замечательно работаешь что с мечом, что с пузырем, что с ними обоими, – льстиво сказал Мастер Ли. – Я не хочу тебя обижать, но я хотел бы посмотреть на полученный тобой приказ, если ты не против.
– Против? Почему я должен быть против? Я же тебе говорил, Као, что мир сошел с ума. Все вокруг сумасшедшие, а этот приказ доказывает это еще раз.
Он порылся в другом ящике и протянул Мастеру Ли официальный документ. Мудрец взял его в руку и одно длинное мгновение держал возле света. Потом скатал и отдал плачу.
– Мой друг, пожалуй я присоединяюсь к твоему мнению, – сказал Мастер Ли. – Я хочу поговорить с этим выдающимся господином, и, кстати, я даже позаботился о том, чтобы он дал мне документ, подписанный им самим… Ты можешь добавить его в свою коллекцию безумств.
Он вынул из одежды какую-то бумагу и передал ее палачу, который уставился на нее так, как если бы увидел кобру.
– Као, ты же шутишь!
– Я совершенно серьезен.
– Као, лучше бы ты пригласил на чай Черную Чуму. Или прыгнул в кипящее масло! Я убийца, Као. Это моя работа, и я хорошо ее выполняю, но я стал бледным и слабым, когда эта тварь–.
– Что ты имеешь в виду? – прервал его Мастер Ли, добавив официальности в свой голос.
Рука Дьявола повернулся, бросился к двери и, громко крича, «Сумасшествие! Весь мир сошел с ума!» скатился по лестнице вниз. Мастер Ли повернулся к кукольнику. – Янь Ши, я думаю, что вы должны разыскать свою дочь и остаться с ней, – спокойно сказал он. – Я не знаю, что они замышляют, но в одном уверен: дело приняло весьма скверный оборот.
Кукольник поднял бровь.
– Приказ о казни для этой маленькой служанки требует Медленный Разрез, – сказал Мастер Ли. – Я хорошо знаю подпись, и она настоящая. Приказ подписан Небесным Мастером.
Я уставился на него, потрясенный и сбитый с толку, а Янь Ши застыл на месте, как замороженный. Потом глубоко вздохнул и широко развел руки. – Палач прав. Весь мир действительно сошел с ума, – сказал он, повернулся, быстро вышел из двери и спустился вниз. Как только эхо его шагов затихло, я услышал, как его мягкий баритон поет освободившемуся от песка небу:
Голубой енот уснул, обливаясь кровью,
Холод лисам протянул лапы к изголовью.
А столетняя сова дико засмеялась,
Смерть по лесу побрела, и в село забралась.
Пес залаял на луну, побелев от страха,
Гуси с утками легли, стали горстью праха.
Люди плачут и вопят – косит их холера.
Серый призрак песнь поет – песню Кавалера.
Я подошел к столу, схватил один из кувшинов и глотнул чистый спирт, который Рука Дьявола и Мастер Ли называли вином, и только тогда, когда перестал кашлять, почувствовал себя немного лучше. Палач возвращался, и, судя по звуку, волок за собой пленника в цепях.