Махмуд уже видел, физически ощущал себя в пилотском кресле, на месте «Быстрого». В ту, будущую ночь захвата он поднимется по лесенке в кабину штурмовика, сядет в кресло, подключит шлемофон к рации… поднимется в это черное беззвездное небо. Поднимется, конечно, в последний раз, чтобы уже не вернуться в эту жизнь. Но он добровольно, сознательно уходит из нее — лишь бы жила его любимая и многострадальная Ичкерия, лишь бы она была свободна и независима. А значит — счастлива!
За это можно умереть.
На следующее утро, а оно было безоблачным, солнечным, на аэродром явилась Люся Вобликова.
На КПП ее остановил строгий сержант с красной повязкой на рукаве, попросил предъявить документы, спросил, куда и зачем она идет.
— Мне нужно к командиру части, — отвечала Люся. — Или его заместителю. Мне нужно взять у него интервью.
Сержант взялся за телефон, велев Люсе подождать.
— Товарищ полковник! Докладывает старший сержант Костомаров, дежурный по КПП. Здесь к вам пришла журналистка. Да, хочет вас видеть… Хорошо, передаю. — И сержант подал в окошко телефонную трубку.
— Слушаю вас, — сказала Люся.
— Это я вас слушаю. — Голос в трубке несколько насмешливый, но вежливый. — Командир части полковник Некрасин Вадим Геннадьевич у аппарата.
— Вадим Геннадьевич, я бы хотела с вами повидаться, можно? Моя фамилия Вобликова, газета «Русь непобедимая».
— По какому вопросу?
— У меня задание от редакции — написать о лучших ваших летчиках. Можно об одном, как вы разрешите. Мне желательно побывать на ночных полетах…
— Вы опоздали: как раз сегодня ночью эти полеты мы и провели.
— Ничего страшного, вы же не в последний раз летали.
— Да, разумеется. Хорошо, ждите там, на КПП, за вами придет офицер, проводит вас.
— Я поняла! — радостно сказала Люся. — Спасибо. До встречи, Вадим Геннадьевич.
— До встречи! — Вежливый голос командира прозвучал чуточку насмешливо…
… — Понимаете, Вадим Геннадьевич! — возбужденно говорила Люся минут десять спустя. — Я всегда мечтала написать о летчиках. Мне всегда нравились офицеры в фуражках с голубым околышем. Это же героическая профессия! А я такая трусиха!.. Да, это к делу не относится. Так вот, я вам скажу прямо: к нашей российской армии я никаких претензий не имею, точку зрения тех коллег, которые поливают вас грязью, не разделяю и даже осуждаю. И хочу написать о простых, мирных буднях пилота. Понять хотя бы немного эту профессию — защитник неба. Сесть в самолет, улететь в ночное небо, в неизвестность… Там же темно, Вадим Геннадьевич! Как летчик знает, куда лететь, в какую сторону? Как он потом на землю возвращается, находит аэродром?