— Давайте по порядку, Тамара Витальевна, — спокойно попросил Воскобойников. — Расскажите, кто звонил, когда, что именно говорил.
Уяснив ситуацию, начальник госпиталя покачал головой.
— Да-а… Либо это чья-то злая шутка, либо что похуже, — сказал он. — Женщины, дорогие мои, успокойтесь, пожалуйста. Пусть две-три из вас пойдут сейчас со мной в кабинет, мы быстро разберемся, что к чему. Раненые летчики у меня есть, но их всего двое, и они не из Степянки, это точно. Можете с ними поговорить.
С Воскобойниковым пошли Тамара Витальевна и еще одна молодая женщина с девочкой, решившая сама убедиться, что начальник госпиталя говорит правду. Остальные остались ждать в беседке.
У себя в кабинете Воскобойников сразу же связался с областным военным комиссаром и начальником управления милиции Тропининым, попросил того найти «шутника». Тропинин принял звонок серьезно, согласился — да, это, может быть, не просто «розыгрыш»…
Из военкомата ответили: понятия не имеем ни о каких раненых летчиках из Моздока и Степянки. И ни о каких взрывах общежитий в Чечне и прилегающих к ней районах России и Северной Осетии, где погибли бы летчики, слыхом не слыхивали. Не было взрывов также ни в Ханкале, ни в Буденновске. Это, скорее всего, ложная дудаевская информация, игра на нервах, запугивание людей. Словом, провокация. А вот что за цель ставил тот человек или те люди, которые звонили в Степянку, с этим бы надо разобраться компетентным органам…
Заплакали теперь и Тамара Витальевна, и молодая мама девочки, а та лишь хлопала глазами, спрашивала:
— Значит, наш папка жив, да, мамуль? Жив, да? Ой, как здорово! А то кто же меня будет верхом катать?
Воскобойников повел женщин в хирургическое отделение. Там они поговорили с обоими офицерами — вертолетчиками из Буденновска. Их машину сбили на границе с Дагестаном, недалеко от Хасав-Юрта, двое спаслись, а командир погиб.
Обрадованные, но все еще с мокрыми глазами женщины вернулись в сопровождении Воскобойникова к беседке. И что тут началось! Объятия, новые слезы, теперь уже от радости, извинения перед полковником за беспокойство.
Неслось со всех сторон:
— Живой наш папка, Димуля. Это какой-то нехороший дядя нас всех перепугал, сюда вызвал. Понял?
— Юленька, с папой все хорошо, он не ранен.
— Ну и хорошо, мамочка. Скажи ему по телефону, чтобы он из Чечни мне куклу Барби привез.
На радостях женщины расцеловали и полковника медицинской службы Воскобойникова. Собрались уже было в обратный путь, но Владимир Константинович велел им подождать. Он вернулся к себе в кабинет и снова взялся за телефон. Начальник госпиталя был прежде всего военным человеком и понимал, что история эта непростая.