Проект «Платон» (Соломатина) - страница 2


Встреча, вероятно, с весьма близко знакомым человеком. Этого человека Антон не видел — поле зрения ограничивала дверь — плод совместного бреда прижимистых хозяев и недодизайнеров, коих развелось в последнее время, как галок на проводах после дождя. Что подвигло их влепить это глухое и дешёвое полотно посреди стекла? Угроза безопасности — как дамоклов меч реальности? Но реальности на свете, где базовой константой является восприятие — меньше, чем кажется. И на кой тогда все эти псевдоизыски концептов посреди философий, если всего-то и нужно продать бухло жителям окраины. Жителям, в основном, временным. Квартиросъёмщикам, мечтающим покорить что-то ближе к центру или хотя бы что-то. Что-то своё. Настоящие местные знают, что бухать дома, без ресторанной наценки — единственно верный концепт, равно и философия. Впрочем, ни сам Антон, ни, тем более, холёный Господин Торговец, только что покинувший заведение, — не соответствовали портрету потребителя услуг местной наливайки, анонсирующей себя, ни много ни мало, ирландским пабом. Ирландский паб за Третьим Кольцом! Far far away! А вот молодые люди, громогласно обсуждающие собственника кинокомпании, на которого они так утомительно вкалывают, сделав за день несколько звонков и внеся правки в пару-тройку бумажек, те — да, соответствовали. Кто-то, как Антон или этот импозантный господин приходят в такие заведения, чтобы остаться в одиночестве. Эти молодые люди — как раз за тем, чтобы его избежать. Как списанные роботы из фантастики Азимова, жмущиеся друг к другу в темноте контейнера. Вместе не так остро переживается персональная ненужность. Отсюда и соцсети. Того же ряда явление. Ты не один! Нас таких много! Вместе мы — сила! Сила поддержать друг друга в нашей ненужности, невостребованности и системной нереализованности. Обнимемся, чурбаны без начинки! Протяни мне свою устаревшую схему, товарищ!

Как сбиваются в группы пустышки, так и уникум узнает уникума, всего лишь оказавшись рядом. Но в отличие от конвейерной штамповки, уникальные экземпляры не стремятся к сближению.


«Или здесь сейчас случайно происходит неслучайная встреча, что вряд ли, ибо провидение, чем бы оно ни было, не лукавит, или…Господин Торговец — безупречный манипулятор. Что, как известно, подразумевает только одно… Ну да: не испугался и не удивился встрече, — продолжил наблюдения Антон, прервав поток ощущений. — Но и радости не проявил. Очевидной — да, не проявил. Но что-то неуловимое. Там — на уровне аромата тайны — смешанное одновременно с неловкостью. Будто ты случайно раньше положенного узнал, что тебе положат под елку. Странно. Господин Торговец явно не из тех, гомонящих: “доведут они меня до афобазола!”, “в сутках всего двадцать четыре часа, а у меня всего лишь две руки!”, “по райдеру у меня уже обед!” Этот отменит обед, если он мешает делу. А довести его до антидепрессантов невозможно, потому что он точно знает отличие лени от депрессии. И для него исключены неожиданности, потому что он немедленно прокладывает новый нейронный путь — и любая неожиданность для него не более, чем камешек в ботинке. Снял, вытряхнул, пошёл дальше».