Стеариново-мыловаренный завод братьев Крестовниковых был самым большим в Казани. Его высокие, вечно дымящие трубы на левом берегу Кабана видны были из любой точки города. Две тысячи рабочих выдавали в год продукции на шесть миллионов рублей!
– Баба на заводе? Маловероятно, – возразил Алексей Николаевич. – Тут написано, что в автоклаве могут происходить опасные для жизни взрывы. Кто доверит такой аппарат женщине?
Старый народоволец с интересом слушал их разговор. Сыщик заметил это и втянул его в беседу:
– Скажите, может, вы знаете, как используют автоклав в больнице?
– Конечно, знаю, – ответил тот с усмешкой. – Стерилизуют в нем хирургические инструменты.
– Вот! Подходящая работа для женщины! – радостно воскликнул питерец. – И если такой женщине имя Клавдия, то шутя ее вполне могут звать Автоклавой.
Лыков поблагодарил библиотекаря за подсказку. Хотел уже уйти, но не удержался и спросил:
– Поясните, пожалуйста, почему у вас такое необычное здание? Никогда подобного не видел. Чугунные полы, как в храме, и железные ставни, как в банке.
Служитель воспрянул:
– Так было задумано Николаем Ивановичем Лобачевским. У нас ведь и тогда уже была огромная и очень ценная библиотека. Вот чтобы уберечь ее от пожара, а они в Казани, к сожалению, часты, и выстроили наш корпус. По всем правилам науки тридцатых годов прошлого века. Чугунные полы, правда, появились лишь десять лет назад. Но само здание изначально было выстроено из несгораемых материалов. А в случае угрозы оно герметично закрывается изнутри.
– И что, помогло? Хоть один пожар библиотека выдержала?
– А как же! В тысяча восемьсот сорок втором году выжгло полгорода. В университете сгорели астрономическая и магнитная обсерватории, некоторые другие корпуса. А библиотека уцелела. Служители закрыли двери, заперли изнутри железные ставни. И отстояли великую ценность. Даже помогли другим: библиотека, как скала, возвышалась в огне и заслонила собой главный корпус. – Дедушка перевел дух и добавил, обведя рукой вокруг себя: – Мы все уйдем, а бесценные сокровища науки, накопленные нашими предшественниками, останутся. В том числе благодаря чугунным полам, хе-хе.
Лыков дружески простился со старым народником. Тот оказался вполне симпатичным человеком, хотя и недолюбливал полицию.
Сыщик потащил подчиненного на улицу. Он был возбужден – есть след!
– Заметили, Никита Никитич, как хорошо, что вы в партикулярном? Мы, сыщики…
– Уже слышал, – оборвал питерца казанец. – Только когда начальство зовет вас мылить шею. Но почему вы решили, что из меня выйдет сыщик?