Прикатил следователь по особо важным делам и ахнул:
– Вот это да… Ломбард какой-то. Опись до утра придется составлять.
Когда опасность миновала, Лыков почувствовал, что устал и перенервничал. Ему скоро пятьдесят, а он все двери плечом вышибает. Пора бы молодым уступить. Сыщик отпросился у полицмейстера и пошел пешком к себе в номера. Делекторский вызвался проводить его. Они спускались по Старо-Горшечной на Рыбнорядскую площадь, а по обеим сторонам от них жарили оркестры: духовой из Панаевского сада и струнный из «Эрмитажа». Живут же люди! Гуляют, пьют-закусывают, слушают музыку. А другие в это время идут грудью на револьверы.
– Зайдем к Колесникову? – предложил сыщик, испытывая непреодолимое желание выпить водки.
– У меня денег с собой мало, – смутился надзиратель.
– Деньги не навоз: нынче нет, а завтра воз! – бодро провозгласил питерец. – Давайте, Никита Никитич. Вам, видать, все нипочем, а мне нужно сбросить напряжение.
– Вы разве опасались? Я следил за вами: полное самообладание.
– Эх, Никита Никитич… Я встречал двух-трех человек, которые действительно не боялись смерти. Не дай бог схватиться с такими в бою. Признаюсь, я довольно часто трушу. Старость, наверное, подбирается. На завалинку пора.
– Будет вам, – возмутился Делекторский. – А то я не видел вас в деле. Когда каторжник в Козьей слободе стал в меня стрелять, никак уж я не думал, что вы побежите на пули следом за мной. У начальства это не принято. Перестаньте наговаривать на себя, лучше зюзюкните пендюрочку. Ресторан у Колесникова приличный.
– А правда, что вараксинская водка столь хороша? – оживился питерец. – Много слышал, но никогда не пил.
– Замечательная, Алексей Николаевич. Лучшая из казанских. И голова утром не болит.
– Давайте закажем к ужину бутылочку. Вы как насчет выпивки?
– Насчет выпивки я орел!
Полицейские от души приняли, и Лыков опять явился в гостиницу за полночь. Дежурный коридорный неодобрительно покачал головой, но смолчал.
Наутро голова у коллежского советника и правда не болела. Хорошие напитки гонят в Казани! Он пришел на Воскресенскую и увидел, что там все трудятся, как пчелы. Банда оказалась такой большой, а количество ее трофеев столь значительным, что за ночь полицейские едва управились. Для арестованных не хватило места в обширном корпусе съезжей. Пришлось некоторых отправить в пересылку, других – в губернскую тюрьму. Остальных кое-как рассовали по камерам временного содержания полицейских частей. И сейчас Васильев, помятый и невыспавшийся, сводил воедино результаты первых допросов.