– Да вы не расстраивайтесь. Иначе и быть не могло в этих сферах.
– Что же, нам с вами соревнование устроить? – с вызовом спросил Прогнаевский. – Кто кого опередит?
– Скорее всего есть и третий человек с таким же письмом, – зевнул сыщик. – И четвертый… Поэтому больше чем по пять тысяч в одни руки не дают. А то никаких денег не хватит.
– Послушайте, Алексей Николаевич, – решился наконец жандарм. – Давайте не конкурировать, а сотрудничать. Хотите, я расскажу вам, что узнал за последние дни? Честно открою карты. А потом вы мне свои, а?
– Попробуем, – ответил сыщик, думая про себя, что карты у жандармов обычно крапленые. – Начинайте.
– Я выяснил важнейшую вещь. Послушайте! – Ротмистр слизнул пену с усов. – Икона никуда не делась! Она не была украдена!
– Да вы что?
– Совершенно точно вам говорю. Оказывается, игуменья Маргарита не так глупа. Ее беспокоило, что чудодейственный образ плохо охраняется. И Маргарита придумала одну хитрость. Каждый вечер, перед тем как запереть собор, она собственноручно подменяла икону копией. А оригинал относила в свою келью. Вот.
Прогнаевский выдохнул и посмотрел на сыщика – как тот отнесется? Лыков молча ждал продолжения.
– Вы что, не поняли? Я сказал, что образ никто не крал, похитили копию!
– А как она это делала?
Жандарм начал горячиться:
– Просто меняла, и все. Что значит как? Я не понимаю вопроса.
– Ну вот икона. Представили? Поверх нее одна на другой две ризы. А сама она помещена в киот. И как подменить?
– Я же вам объясняю: раз – и готово. Настоящую икону вынула из киота, потом сняла с нее ризы и облекла в них копию. И поставила эту подделку обратно. Чего тут непонятно?
– Пусть так. И где сейчас хранится чудотворный образ?
Прогнаевский широко улыбнулся:
– Это самый удивительный ход мудрой женщины! Святой образ находится на Арском кладбище, в церкви Ярославских чудотворцев. Святых благоверных князей Федора и чад его Давыда и Константина. Стоит себе спокойно справа от иконостаса. Я внимательно разглядел – это он! Нет никаких сомнений. Ну, как вам моя новость? Теперь давайте вы, ваша очередь выкладывать.
– Погодите, – отмахнулся сыщик. – Значит, вы это хотите продать императрице?
– Не продать, а сообщить.
Лыков начал вещать загробным голосом:
– Игуменья вечером приходит в собор… Она тащит с собой целый мешок. В нем поддельный образ, клещи, молоток, пузырек с клеем…
– Зачем клещи? Какой молоток? – опешил жандарм.
– Сейчас поймете. Игуменья оглядывается – не видит ли кто ее? Потом начинает манипуляции с киотом. Он тяжелый, весь отделан серебром. Вынув икону, матушка начинает сдирать с нее сначала серебряную ризу с бриллиантами, потом золотую с жемчугами… Для этого она клещами выдергивает гвоздики крепления. Жемчужины так и сыплются на пол. Как это было, например, в саду Попрядухина. Матушка не обращает на это никакого внимания и продолжает орудовать. Распарывает бархатное облачение… Потом отдирает рыбий клей со святых ликов