– Добрый вечер, господа. Разрешите присоединиться к вам?
Вагон поднял глаза. Опа, Новиков.
– Присаживайтесь, Андрей Евгеньевич. – Вор указал на свободное место напротив. – Афоня, тарелочку бы моему другу. И если можно, нам бы на пару минут посекретничать, хорошо? Только не в обиду? – Вагон дружески похлопал кабатчика по плечу.
Новиков
Пиво мне понравилось. Светлое, вкусное. Не порошковое, как у нас часто попадается, а настоящее. Сварено на совесть. Вагон сказал, что русский немец варит в Порто-Франко. Алексею тут явно нравилось. Ну еще бы, это не в СИЗО, в кабаке у моря сидеть и коньяк пить, да еще и песни распевать. Но мысли он здравые мне высказал. Вместе надо держаться, пока не выплывем куда-нибудь. Он тут точно не пропадет. Единственное – не влететь бы с ним в историю. У господина Ваганова талант находить различные неприятности на свою пятую точку. Но, надо отдать ему должное, справляться с неприятностями он тоже научился.
Вечер был в самом разгаре. Я уже начал пить третью кружку, а Вагон с Афоней открывали вторую бутылку коньяка. Внезапно какой-то бухой мужик окрикнул Вагона:
– Слыш, лабух, ты че бухаешь-то, давай, спой че-нить для нас, для бойцов батальона «Азов»! «Ще не вмэрла» пой!
Вагон чуть не подавился коньяком.
– Спокойно, Семеныч, не надо истерики. Никто нас не слышит. Ножи тут тупые, люди тоже. – Я насторожился.
Кружка с пивом так и застыла в руке.
Выступивший мужик был одет в какую-то клетчатую рубашку и простенькие джинсы. Стоял около столика метрах в трех от нас, покачиваясь. И вместе с ним, там за столиком, сидело четыре человека. Двое были из таких же реднеков, бухие. А вот один вроде трезв. Здоровый, даже, скорее, толстый. Ростом почти как я. И кулачищи огромные. На костяшках явные следы ударов. На бритой голове шрам. Похоже, что трепанацию черепа делали, мозги искали.
Одет здоровяк был в черную майку-борцовку, все тело густо покрыто татуировками. Причем совсем не блатного характера. Прямо на груди виднелась красно-синяя надпись «ММА» со стекающими с букв следами крови. На левом плече вытатуированы боксерские перчатки. На правом дракон. При этом мужик, насупившись, прямо буравил меня глазами.
– Ты думай, с кем базаришь. – Вор и не подумал успокаиваться и посмотрел на пьяного ненавидящим взглядом. – Я Вагон!
Обычно эта фраза всегда имела какой-то итог. Его воровское имя было на слуху. О нем знали. Но это в том мире. В Новом мире же вряд ли чтили какие-то воровские традиции. Скорее наоборот.
Пьяный покачался, уставился на Вагона мутным взглядом.
– Какой такой хандон? – непонимающе выдохнул он.