Относительно всего только что озвученного генерал-фельдмаршал, откровенно говоря, несколько кривил душой. Или даже не несколько, а достаточно серьезно: на самом деле никакой особо катастрофической нехватки ни в боеприпасах, ни в ГСМ русские не ощущали, о чем весьма недвусмысленно свидетельствовали ежедневные фронтовые сводки. И с подвозом к линии фронта всего необходимого, и с эвакуацией раненых и поврежденной техники большевики вполне справлялись, где-то лучше, где-то хуже, но справлялись. Да и в воздухе тоже не все настолько радужно, но уж об этом пусть сам господин рейхсмаршал[12] докладывает, поскольку его прерогатива.
Несколько секунд в кабинете царило молчание, затем фюрер, скривив в невеселой ухмылке узкие губы, осведомился:
– А вот мне докладывали, что причины могут быть связаны с деятельностью их разведки, которая работает лучше нашей! – Последнюю фразу он практически выкрикнул. – Или вы, господин генерал-фельдмаршал, так не считаете? Тогда отчего операция по форсированию Луги и выходу к пригородам их северной столицы провалилась? Почему Раус с Гёпнером не сумели выполнить свою задачу? Не хватило сил? Тоже помогли те самые вырвавшиеся из окружения части? Или все же потому, что русские раскрыли их планы и ждали, заранее подготовив подлую ловушку?
– Мой фюрер… – несколько стушевался Кейтель. – Обстоятельства случившегося полностью не ясны до сих пор… да, согласен, на первый взгляд может показаться, будто их командование и на самом деле ожидало удара именно в этом месте. Но с другой стороны – было бы странным, если бы большевики вовсе не предполагали массированной атаки на этом направлении. Собственно, об этом говорит и возведенный ими в весьма краткие сроки Лужский оборонительный рубеж. Весьма серьезный, к слову, укрепрайон.
Раздраженно дернув головой, Гитлер обратился к Канарису:
– Господин адмирал, вы тоже придерживаетесь подобного мнения?
– В целом – да, – осторожно ответил тот. – Однако на этот счет у меня имеется некоторая информация, которую я предпочел бы озвучить вам лично. Исключительно лично!
Смерив главу абвера тяжелым взглядом, фюрер кивнул:
– Хорошо. Господа, прошу пока покинуть мой кабинет, заседание продолжим через полчаса – этого времени вам хватит, господин адмирал?
Главный разведчик и контрразведчик рейха четко кивнул:
– Более чем, мой фюрер.
Дождавшись, пока в кабинете останется лишь Канарис, Гитлер вопросительно взглянул на адмирала:
– Итак? О чем вы хотели доложить, Вильгельм?
– Мой фюрер, буквально несколько дней назад я получил от двоих глубоко законспирированных агентов в большевистской столице весьма странную информацию…