Сестра взглянула на меня: «Так. И в чем дело?»
— Мне нужно только лекарство. Боюсь умереть.
Тут вмешался стажер.
— Секундочку. Где ваш браслет?
— О чем вы? — удивился я.
— Кто вы такой? — спросил он.
— А… Хм-м-м… Ну… мне… мне просто нужно лекарство.
Они вызвали охранников. Дюжие молодцы поволокли меня к выходу, я плакал и трясся как осиновый лист. Тут из кабинета случайно вышел какой-то врач, и я взмолился: «Прошу вас, помогите мне. Неужели вы не можете мне помочь?»
Его звали доктор Вальдман. Он жестом остановил охранников и обратился ко мне: «Что с вами?»
Я сказал: «У меня ломка, я боюсь умереть. Прошу вас, помогите. Вы помогли моему другу Шэннону, когда он был здесь».
— Шэннону? Кто такой?
— Шэннон Хун, — отвечал я.
— У вас есть страховка?
— Нет.
— Деньги?
— Нет, — сказал я. — Вы же видите, что я — торчок. Мне нужна помощь. У меня в машине грамм героина, но я не хочу его употреблять, так как потом все начнется снова.
Доктор Вальдман спросил: «У вас в машине грамм героина, и вы не хотите его использовать?»
— Ага.
Он недоверчиво на меня посмотрел и сказал: «Покажите».
Мы пошли к машине. С нами был один из санитаров. Его звали Нил.
— Дженнифер, дай сюда грамм.
Она смущенно посмотрела на меня. Потом открыла бардачок и протянула мне пакетик. Я передал его Нилу. Он заглянул внутрь и сказал: «Провалиться мне на этом месте. Очень впечатляет».
— Иди за мной, — сказал доктор Вальдман. Он велел Нилу спустить пакетик в унитаз.
Мы пошли в кабинет, где он задал мне несколько вопросов, измерил давление и простукал грудь.
— Я должен вам сказать, что это просто ломка. Все будет в порядке.
Он прилепил пластырь клонидина на мое плечо, и я сразу почувствовал себя лучше.
— Носите его два дня и пейте как можно больше жидкости. От этого не умирают. Вы выздоровеете.
Он сказал, что через неделю я должен прийти и пройти полное медицинское обследование организма. Он был так любезен, что пригласил меня на еженедельные собрания для пациентов и для тех, кто стал на трезвый путь. Но я туда так и не пошел. Как и многие наркоманы, я пережил кризис. Теперь мне было хорошо.
Мне было хорошо.
Один месяц.
* * *
Первые пять дней были критическими. Когда они прошли, я подумал: «К черту! Я справился». Я повторял эту мысль как мантру.
Вместе с Дженнифер мы бросили дом в каньоне Декер, мебель — мы бросили все. И переехали к Давиду. Он жил в другом каньоне в Малибу.
«Вы можете здесь жить, но наркотики я запрещаю», — отрезал Давид.
Дженнифер твердила то же самое: «Наркотики запрещены, Халил. Пожалуйста, никаких наркотиков».
— Их не будет. Я обещаю.