Шошана рассмеялась:
– Нет, видела только коней в Общей ячейке.
– Красивые они были, – вздохнул Hoax.
– Я их не видел, – вымолвил Изя. – Никаких коней в Общей.
– Целый табун. Правда, к себе они не подпускают. Дикие, наверное. Там было несколько очень красивых, пятнистых. Нина говорит, они называются «аппалуза».
– Я не видел коней, – прошептал Изя, стиснул голову руками и разрыдался.
– Эй, пап, – услышал он голос Ноаха, а потом Шошаны:
– Все хорошо. Ничего. Ничего. Иди в школу. Все хорошо, дорогой.
Зашипела дверь.
Руки Шошаны приглаживали его волосы, массировали плечи, чуть встряхивая, чуть покачивая.
– Все хорошо, Изя…
– Нет. Нет. Нехорошо. Все не так. Мир сошел с ума. Все рухнуло, все разрушено, разбито, испорчено. Все не так.
Шошана долго молчала, растирая мужу плечи.
– Мне страшно, когда я думаю об этом, Изя, – призналась она наконец. – Это сверхъестественно, а я не верю в сверхъестественное. Но если я перестаю думать умными словами, если я просто смотрю, смотрю на людей и… и коней, и фасоль у двери… все обретает смысл. Как мы подумали, как мы могли подумать, что можем уйти от всего этого? Что мы о себе возомнили? Мы привезли с собой все, что мы есть, коней, и китов, и старух, и больных детей. Они – это мы, мы – это они, и все мы здесь.
Изя помолчал чуть-чуть и глубоко вздохнул.
– Вот-вот, – горько прошептал он. – Не сопротивляйся. Прими необъяснимое. Веруй, потому что нелепо. Да кому нужно это понимание? Кому это интересно? Мир куда осмысленней, если не пытаться в нем разобраться. Может, нам всем стоит сделать себе лоботомию? Тогда жизнь точно стала бы проще.
Шошана отпустила его плечи.
– А после лоботомии поставим себе электронные мозги, – подхватила она. – И переносные сонары. Чтобы не натыкаться на призраков. Думаешь, хирургия – ответ на все проблемы?
Изя обернулся, но она стояла к нему спиной.
– Я в больницу, – сказала она и ушла.
– Эй! Берегись! – кричали ему.
Изя не знал, сквозь что он идет, по мнению кричащих, – сквозь отару овец, сквозь толпу танцующих голых дикарей, сквозь болотистую топь – и ему было все равно. Он видел только Общую ячейку, коридоры, блоки.
Hoax пришел домой стирать майку – сказал, что, играя в футбол, извозился в грязи, покрывшей стерильную астропочву в Общей. А Изя шел по пластиковой траве и дышал стерильным профильтрованным воздухом. Он проходил сквозь двадцатиметровой высоты вязы и каштаны, а не между ними. Он добрался до лифта, нажал на кнопку и вышел к Центру здоровья.
– А Эстер сегодня утром выписали! – заявила улыбчивая медсестра.
– Выписали?