Щеки Порции вспыхнули.
– Да.
Астрид кивнула на прикроватный столик и стоящий на нем бокал.
– Почему ты не выпила успокоительное, что я тебе дала?
Порция взглянула на бокал, про который совсем забыла. Подозревая, что «успокоительное» Астрид содержало щедрую долю опиума, девушка поморщилась.
– Это особенное зелье, – упрекнула ее золовка. – Ты не поверишь, что оно сделает с морщинками, которые появляются у тебя возле глаз. Один глоток, и ты о них забудешь.
Порция взяла бокал. Главным образом, чтобы успокоить невестку, но еще и с целью отвлечь Астрид, чтобы та не смотрела слишком внимательно на смятую постель или ее растрепанный вид и не почувствовала висевший в воздухе запах любовных утех, девушка выпила жидкость. На вкус она была как вино, однако имела горчинку, от которой у нее сжались губы.
– Молодец! – Астрид улыбнулась и заботливо похлопала ее по руке, чего никогда прежде не делала.
– Астрид, – начала Порция, укладываясь на подушки. – Я знаю, ты на меня сердилась…
– Тише. – Астрид, отвела глаза и принялась поправлять одеяло вокруг Порции. – Не надо говорить об этом.
– Пожалуйста, поверь мне, все будет хорошо. Даю слово.
Смутная улыбка коснулась губ Астрид. По какой-то причине от ее вида у Порции внутри все сжалось, спина напряглась, а между лопаток поселилась тревога.
– Я знаю, Порция, – ровным голосом тихо произнесла она. – Я больше не сержусь.
Порция внимательно присмотрелась к ней, пытаясь понять подоплеку этой улыбки. Улыбки, которая оставалась только на губах и не касалась глаз. Улыбки, которую Порция видела бесчисленное количество раз на всевозможных светских мероприятиях. Улыбки, которая скрывала что-то. Которая скрывала всё.
– Поспи. – Грациозно развернувшись, Астрид вышла из комнаты.
Дверь со щелчком закрылась, и тьма снова окутала Порцию.
Девушка выпрыгнула из кровати, надеясь, что Хит еще не ушел, что он притаился где-то во дворе в гудящей пением сверчков ночи. Встав на балконе, она осмотрела газон внизу. Взявшись за каменную балюстраду, рискнула позвать шепотом:
– Хит.
Ни звука в ответ. Он ушел.
Разочарованная, Порция зябко потерла плечи и облокотилась на балюстраду. Сквозь тонкую ткань хлопковой ночной рубашки ее обдало прохладой каменных перил.
Приятная сонливость овладела ею. Странно. Какую-то минуту назад она даже не чувствовала усталости. Мурашки прошли по ее плоти, но Порция продолжала стоять неподвижно. Ноги ее вдруг отяжелели, налились свинцом. Она посмотрела вниз, словно была готова увидеть у себя на лодыжках кандалы. Потом, повернувшись, оттолкнулась от перил, охваченная внезапным желанием поскорее лечь в уютную постель.