За годы работы с Фрэнком Шираном над этой книгой он неоднократно звонил мне почти каждый день, в любое время, и говорил практически обо всем. И почти обо всех, о ком он говорил, он говорил как о «хороших людях». Почти каждый наш разговор он заканчивал словами: «Все отлично». Я всегда мог сказать, когда он на секунду задумывался, прежде чем в чем-то признаться, – напряженность, объем и нервная энергия его социальной активности возрастали. Время от времени он пытался отречься от того, что сказал. Однако в конечном счете нервы у него успокаивались, и он чувствовал себя спокойным, даже довольным, после того как признавался, кому-то что-то рассказав.
Фрэнк особенно нервничал при приближении запланированного нами дня поездки в Детройт на поиски дома, в котором был убит Джимми Хоффа.
В феврале 2002 года я повез Фрэнка в Детройт. В то время он жил один в квартире в пригороде Филадельфии. Он сказал мне, что с недавних пор его мучают кошмары, в которых мешались военные эпизоды и воспоминания о людях из его жизни в мафии. Просыпаясь, он начал «видеть» этих людей и назвал их «химическими людьми», считая, что те грезятся из-за приема лекарств. «На заднем сиденье два химических человека. Я знаю, что они не настоящие, но что они делают в машине?»
Поездка на запад через Пенсильванию и Огайо в Мичиган превратилась для меня в кошмар, когда он проснулся. Если он не говорил о «людях», он критиковал мое вождение. И я сказал ему: «Фрэнк, хорошо только, что ты здесь со мной в машине, а не звонишь мне по телефону». К счастью, он рассмеялся.
Поездка заняла два дня. В мотеле в первую ночь он заставил меня не закрывать дверь между нашими номерами. После выхода из тюрьмы он не хотел оставаться один за запертой дверью. На следующий день в машине он хорошенько поспал и стал получше. Я начал думать, что ему и нужно только хорошенько выспаться, что в квартире ему редко удается.
Когда я увидел очертания Детройта, я его разбудил. Он посмотрел на горизонт и буркнул:
– У тебя есть инструмент?
– Что? – спросил я.
– Инструмент, – настаивал он.
– Что ты называешь инструментом?
– ИН-СТРУ-МЕНТ, инструмент.
Он сложил пальцы, показывая пистолет, словно стреляя в пол.
– И что бы я делал с инструментом?
– У адвокатов есть инструменты. Им легко получить разрешение.
– У меня нет, – закричал я в ответ. – Ты знаешь, я был бы последним человеком, у которого он был бы. Для чего тебе инструмент?
– У Джимми здесь были друзья. Они знают, что я на другой стороне.
– Фрэнк, что ты пытаешься сделать? Испугать меня? Никто не знает, что ты здесь.