Поэтому, когда Мальгин доложил Петерсу о звонке Нади, на Воздвиженку немедленно послали отряд.
Андрей из своего укрытия тревожно наблюдал, как Филатов и Артемьев уже уселись на заднее сиденье автомашины и нетерпеливо поглядывали на подъезд, видимо кого-то ожидая, может быть, самого Германова. А где же подмога? Неужели опоздает?
Из особняка действительно вышел Германов, грузно плюхнулся рядом с шофером, барски приказал:
— В Сокольники!
Автомобиль тронулся.
Андрей выскочил навстречу, крикнул шоферу:
— Останови, товарищ!
Шофер резко затормозил.
Филатов, увидев Мартынова, что-то сказал Артемьеву, оба выскочили из машины. Артемьев кинулся в подъезд, Филатов побежал вниз, к Моховой. Андрей, выкрикивая: «Стой! Стрелять буду!» — помчался за Филатовым.
Навстречу Филатову бежали подоспевшие чекисты. Поняв, что на Моховую не прорваться, Филатов повернул в сторону Арбата, но и здесь, растянувшись цепочкой во всю ширину Воздвиженки, шли чекисты.
— Живьем брать! — крикнул Андрей.
Филатов обернулся, выстрелил.
Андрей уже не видел, как Мальгин вышиб у Филатова револьвер, не дал ему застрелиться.
Видно, у Германова был большой запас нахальства. Когда чекисты, окружив автомобиль, попросили его показать документы, он улыбнулся широченным ртом.
— Меня проверять?! К этой гадине, — он кивнул на стоявшего под охраной Филатова, — никакого отношения не имею. Попросил подвезти. Вижу, наш, флотский…
Мандат у Германова оказался в порядке — фиолетовый угловой штамп, печать, в конце стояло «Тов. Германову разрешается проезд на любых поездах, пассажирских, товарных, на дрезине, на паровозах. Все лица и учреждения, к коим тов. Германов обратится за содействием, обязаны оказать таковое содействие незамедлительно».
Но Филатову не захотелось одному попадать в «Бутырки» на явную погибель, и он крикнул…
— Дураки! Чего церемонитесь! Это же Митька Коркин!
И тут же громыхнула граната, брошенная в него Германовым — Коркиным.
Дом девять на Воздвиженке заняли только к полудню. Пришлось пустить в ход пулеметы.
В чулане нашли насмерть перепуганного Артемьева — кто-то запихнул Ивана Севастьяновича за старую, пыльную мебель и закрыл чулан на задвижку.
Никаких служебных бумаг в Управлении по перевозкам Балтийского и Черноморского флотов не обнаружили. Зато на втором этаже и на чердаке оказалось много разного добра, в том числе ковры и картины из дома Тарасовых на Спиридоновке.
Захватили семнадцать человек — все в матросской форме, кроме известной среди клиентов «Интимного уголка» и «Подполья» Симки Коробициной, она же Симона Коро, и красивой темноволосой девицы, отказавшейся назвать, фамилию. Их нашли в чем мать родила, они крепко спали в задних комнатах второго этажа. Симка спокойно оделась и деловито справилась: