Уилл кивнул.
– Да. Это хороший старт.
– И сколько времени уйдет, чтобы добраться до части «удовлетворен»? – спросил Майкл, приподнимая бровь.
Уилл пожал плечами и рассмеялся.
– Шейн был прав. Ты и мама, с возрастом не становитесь мудрее, – с горечью сказал Майкл.
– Ты учишься мудрости, переживая испытания, но, похоже, что вскоре ты сам станешь мудрее, со всеми вызовами, что к себе привлек, – сказал Уилл, решив не обижаться на мнение двух умников, которых он вырастил. – Майкл, тебе тридцать четыре. И пришло время перестать злиться на то, что у нас с матерью больше нет для тебя готовых решений.
Майкл подумал о заявлении отца, отхлебывая кофе.
– Ну, и взросление тогда тоже отстой, – смеясь, сказал он, несмотря на боль в груди.
– Сожалею, что у тебя тяжелое утро, сын, – сказал Уилл, борясь с ухмылкой, от чего подрагивали уголки его губ. Он не должен был смеяться, но трудно было этого не делать. Он знал, что его упрямый старший сын собирался нажимать и подталкивать, и Бог знает, что еще делать в отношении женщины, которая спала в комнате, дальше по коридору. Майкл искренне думал, что сможет выиграть у Кэрри соревнование в упрямстве.
И Уилл подумал, что с его стороны было очень мудро не указывать на бесполезность этого, уже расстроенному Майклу.
Он просто был рад, что Джессика позволила ему жить с ней, пока они не найдут дом для покупки.
***
– Еще яичницы? – спросил Майкл, положив ее на тарелку Кэрри, когда она кивнула. – Есть еще кусочек цельно-зернового тоста.
Кэрри вздохнула.
– Я уже съела три кусочка. И даже не желаю знать, сколько съела яиц, – сказала она ему. – Они действительно были хороши. В кои-то веки чувствую себя почти нормально.
– Не так уж много, как ты могла подумать. Я просто рад, что ты можешь есть. И цвет твоего лица стал лучше, – сказал ей Майкл и принес на стол свою кружку с кофе.
– Мне показалось, что я слышала голос твоего отца? – спросила она.
Майкл кивнул.
– Да. Он собрал большую часть своей одежды и туалетных принадлежностей. И на этой неделе я смогу переехать в его спальню. Она больше той, в которой я сейчас сплю, плюс я думаю о том, чтобы превратить самую маленькую комнату в детскую.
– О, – сказала Кэрри, запивая кусок тоста холодной водой. – Полагаю, это нужно будет сделать. Хочешь, чтобы я тебе помогала?
– Можешь, если хочешь, – сказал он, ища признаки желания, но, не видя их.
– Я бы предпочла этого не делать. Думаю, именно ты должен быть тем, кто принимает такие решения. Но я с удовольствием разделю с тобой расходы, потому что знаю, что детские вещи могут быть дорогими. В прошлом году у моего брата родился ребенок, – сказала она ему.