Этого нам бывший грум подсказать не мог. Но общая идея была ясна – и она нам понравилась. Имелся в ней, как сейчас говорят, этакий вот творческий элемент. Ведь настоящий мастер-взломщик думает не только о том, сколько столового серебра он сумеет из дома вынести и какие драгоценности хранятся в секретере. Не менее важно сделать все чисто и красиво. А если такое вдобавок удается проделать так, как прежде никто не делал, то это вообще праздник…
Мы подошли к делу ответственно: сколько-то дней не работали даже по мелочам, вообще залегли на дно, чтобы местные жители успокоились. А потом мы с Джимом выбрали ночь потемнее, осторожно перелезли через ограду (ограда вокруг Морли-холла была серьезная, но нас это не остановило) и подобрались к усадьбе вплотную. Помню, дул сильный ветер, и облака неслись по небу как бешеные. Вокруг не было ни души, а в окнах дома – ни огонька.
Мы внимательно осмотрели дом со стороны фасада, но не обнаружили подходящего способа пробраться на крышу. Тогда Джим решил обойти Морли-холл кругом. Только углубился в сад – и тут же выбегает оттуда, притом в такой радости, словно уже обобрал полковника начисто. Хватает меня за руку, ведет через сад и показывает: «Ну ты только погляди, Билл, – вот уж удача, так удача! Тут днем, верно, ремонтировали крышу или уж не знаю что – но, как бы там ни было, приставную лестницу рабочие на ночь не убрали!» Смотрю – и верно: лестница стоит, как раз до крыши, а рядом с ней на земле какие-то лотки, ведра для строительного раствора, всякий рабочий инструмент…
Мы еще раз осмотрелись, прислушались – все тихо. Выждали немного – нет, тихо все, никакая не ловушка… Ну и полезли вверх: Джим первый, я за ним. Взобрались, сидим на кровле, готовимся после короткой передышки начать пробираться к тому люку – и вот тут происходит самое ужасное, сэр: лестница, по которой мы только что поднялись, вдруг встает торчком и отодвигается от края крыши. А потом начинает бесшумно опускаться, опускаться… и вот она уже лежит на земле!
Сперва мы думали – может, она сама заскользила по влажной почве; это, конечно, вряд ли, но бывает и хуже. Но долго так думать у нас при всем желании не получилось, потому что нас вдруг окликнули.
«Эй, там, наверху!» – гаркнул кто-то из сада.
Мы, вытянув шеи до самого предела и сверх него, постарались осторожненько заглянуть через край крыши, все-таки открыто не показываясь. Видим – внизу, на участке, покрытом декоративными зарослями высокой травы, стоит человек. Ну, мы, понятно, на всякий случай продолжаем молчать, будто нас тут и нет.