С берега уже кричали, чтобы Кашка не копался. Он вздохнул и пошел обратно.
Но он хитрил. Возвращался он гораздо медленнее. Осторожно вытягивал из илистой грязи ноги, далеко обходил редкие листья кувшинок, словно это были вовсе не кувшинки, а самая жгучая крапива. Ведь, пока он шагал здесь, среди воды, кораблик был вроде бы его, Кашкин. Можно было держать его, разглядывать, шептать команды и думать о дальних островах…
- Я бы уж давно достал, - противным голосом сказал Левка Махаев.
- Закройся ты, - лениво посоветовал ему Пимыч.
Пять метров до берега - путь недалекий. Все равно пришлось выйти на землю и отдать парусник.
- Штаны-то выжми, - ворчливо сказал Пимыч.
- А ну их, - отмахнулся Кашка. И вдруг попросил: - Пимыч, сделай мне такой… кораблик.
Он, конечно, понимал, что говорит самую настоящую глупость, но не смог удержаться. И удивился, когда не услышал в ответ обидного смеха.
Пимыч недовольно сказал:
- «Сделай»… Сам не можешь, что ли?
- Не могу, - без колебаний признался Кашка.
Конечно, как он мог? Разве сумеет он построить такое чудо?
- «Не могу»! - передразнил Пимыч. - А чего тут мочь? Тут и дела-то - два раза плюнуть. Все почти готовое продается. Самую малость надо построгать да покрасить…
- Что продается? - не понял Кашка.
Но Пимыч молча возился с парусником. Наверно, устал от долгого разговора. Другие ребята сказали Кашке, что коробку с набором для модели яхты можно купить в раймаге на станции. И денег надо всего шестьдесят копеек.
Всего! У Кашки таких денег в жизни не было. Где он их возьмет?
- У матери попроси, - посоветовал
Пимыч. - Небось даст…
- Мама уехала, - сказал Кашка и почувствовал, что в горле вырастает что-то твердое и угловатое, как маленький деревянный кубик.
- Ну, отец даст.
- У него операция. Они вместе уехали, - шепотом сказал Кашка. - Я с бабой Лизой живу…
- Ну… - начал Пимыч, но замолчал и задумался.
- А пускай сам заработает, - предложил Левка. - Чего попрошайничать?
- Как? - удивился Кашка.
- А как мы. На ягодах. Набери да продай на станции. По пятнадцать копеек за стакан если продавать, всего четыре стакана надо… Только тебе ведь не набрать четыре стакана.
Кашка снял с мокрых штанов прилипшую водоросль, заложил руки за спину и посмотрел на Левку, как на маленького. Он даже чуть не засмеялся. Кашка знал такие ягодные места, какие Левке, наверно, даже в мечтах не мечтались. Недаром Кашка умел делать открытия.
Мальчишки продавали ягоды на станционной платформе.
Кашка бывал здесь и раньше. Правда, на перроне он появлялся редко, нечего там было делать. Зато любил Кашка путешествовать под платформой. Она была старая, деревянная и держалась на высоких столбиках. Ходить под ней можно было не сгибаясь. Там стоял сумрак, словно в кощеевом подземелье. Кряхтел и потрескивал потолок. Сыпался за воротник древесный сор. Вздрагивали на земляном полу солнечные полоски. А за дощатой стенкой, как чудовища, с тяжелым ревом пробегали вагонные колеса.