За эти годы она часто пыталась заставить свой разум вспомнить хоть что-то, но жизнь, казалось, началась в тот день, когда Меган отвела ее в начальную школу Дартфорда, а Сэм Петри и его сестры стали ее защитниками и героями.
Поскольку миссис Петри была занята в магазине, миссис Бруэр, работавшая по вечерам, предложила пойти в дом вместе с ней.
– Не слишком приятно заходить в дом после чьей-то смерти, малышка. Позволь мне помочь. Мне нетрудно. Потому что меня ее смерть не слишком волнует. Я не шипко много разговаривала с Меган, и уж определенно не смогла высказать все, что о ней думаю. И Флора тоже.
Хотя Грейс сумела улыбнуться, представив, как эти чудесные женщины гневно упрекают ее сестру, все же отказалась от любезного предложения.
– Ничего со мной не будет, а вам нужно готовиться к Рождеству. Не могу и высказать, как жду этого праздника в кругу друзей.
Нежно погладив плечо миссис Бруэр, она заверила:
– Не волнуйтесь, я все вынесу.
– Хорошо, дорогая, но не ходи по Хай-стрит. Не стоит тебе видеть руины.
Грейс не плакала на похоронах, куда почти никто не пришел, хотя скорбела, скорбела по Меган, жертве постоянных бомбардировок. Она и в доме не заплакала, чувствуя скорее стыд за беспорядок и грязь, чем иные эмоции. В общем, на дом это не слишком было похоже: ни тепла, ни уютного огня в камине, к которому придвинуто два кресла, где сестры могли бы сидеть и болтать вечерами, перебирая события дня.
Она стала с все возрастающим отчаянием искать ответы на вопросы. Почти лихорадочно шарила в ящиках, таких забитых, что их было трудно открыть. Но ни в одном не оказалось документов, которые должен иметь каждый человек: свидетельства о рождении, браке… Иногда надежда возвращалась, когда находились письма, написанные на дорогой бумаге или даже на чем-то вроде пергамента, но она тут же с упавшим сердцем понимала, что это просто записки от обожателей Меган.
«Должна же я иметь свидетельство о рождении! Я знаю свое имя и дату… Где-то эти бумаги лежат. Да и свидетельство о рождении Меган должно быть тут…»
Грейс пролистала бумаги, которые нашла в ящичках комодов и шкафов, из тех, в которых не хранились грязные чулки и белье Меган. Потом успокоилась и решила, что лучше всего забрать все с собой и на досуге просмотреть: нет ли в них каких тайн ее жизни до Дартфорда.
Самой неприятной задачей было избавиться от нестираной одежды. Сможет ли она заставить себя ее постирать? По своей работе она часто бывала в грязи и навозе по самые уши, но это была особая грязь в отличие от засаленного нижнего белья.