Она пригласила Тессу Мартулу на ланч. Тесса рыдала над салатом с омаром, всхлипывая и вытирая слезы.
— Я не понимаю, зачем тебе все бросать и сбегать, — сказала она. — Ты должна была стать моим трамплином, с которого я попала бы на самый верх.
— Ты отличный работник, прекрасно справишься и без меня. И я не сбегаю отсюда, — терпеливо объясняла Р. Дж. — Я просто направляюсь туда, где, как я считаю, мне будет лучше.
Она говорила твердо, но на самом деле не была настолько уверена в себе. Это напоминало школьный выпускной вечер — множество страхов и сильная неуверенность в будущем. В последние несколько лет она редко принимала роды, потому ее мучило беспокойство. Лью Странетски, заведующий родильным отделением, дал ей несколько советов. Он был удивлен и растроган ее решением уехать из Бостона в глубинку.
— Будешь сельским врачом, да? Тогда тебе надо будет сработаться с местной акушеркой, если ты собираешься принимать роды в такой глуши. По закону ты должна вызывать на помощь акушерку, если возникает необходимость в кесаревом сечении или других сложных операциях.
Он организовал ей посещение занятий для интернов и практикантов в родильном отделении больницы, большом зале, заставленном койками, на которых лежали потеющие, тужащиеся, ругающиеся горожанки. В основном это были афроамериканки.
Она написала длинное хвалебное рекомендательное письмо для Тессы. Несколько дней спустя та пришла к Р. Дж. с улыбкой на лице.
— Ни за что не поверишь, на кого я буду работать… На доктора Аллена Гринштайна.
«Когда боги хотят наказать, — подумала Р. Дж., — они веселятся на всю катушку».
— Он в этот офис переедет?
— Нет, мы будем в офисе Роузмана, в том замечательном большом угловом кабинете, на другом конце этажа.
Р. Дж. обняла ее.
— Что ж, ему повезло, — сказала она.
Ей было на удивление сложно покидать больницу. Из клиники планирования семьи уйти оказалось намного проще. О своем уходе она предупредила Мону Уилсон, директора клиники, за полтора месяца. К счастью, Мона как раз активно искала замену Гвен. Она не нашла никого на полную ставку, зато наняла трех человек на полставки. Теперь, с уходом Р. Дж, ей надо было кому-то поручить четверг.
— Ты отдала нам два года, — сказала Мона. Она посмотрела на Р. Дж. и улыбнулась. — И ты ненавидела каждую секунду, проведенную здесь, не так ли?
Р. Дж. кивнула.
— Наверное, да. Откуда ты знаешь?
— О, это было несложно заметить. Зачем ты занималась тем, что казалось таким тяжким бременем?