— А ведь были времена, когда ты отправилась бы с ним к себе.
— Неужели все мужчины такие? И мне так надоела эта вульгарная манера знакомства!
— Если в барах искать, то только на такую манеру и нарвешься.
Труди поерзала на сиденье и повернулась к кузине.
— Мне тридцать один год, Алексис. Я хочу найти человека, чтобы провести с ним всю оставшуюся жизнь. Но просто любой мне не подойдет. Он должен быть… Ну, я не знаю каким.
— Он должен быть похож на твоего компаньона в «Бабочке»?
— Думаю, да. Я даже не знаю, чего еще хочу.
Рядом с ними в ожидании зеленого сигнала остановилась другая машина. Труди посмотрела на нее: белый «роллс-ройс», классическая модель конца пятидесятых. Окна затемнены, не видно даже шофера.
— Хорошая машинка, — проговорила Алексис. Зажегся зеленый, и Труди нажала на педаль газа.
— Возможно какой-нибудь рок-звезды! — ответила Труди.
«Роллс-ройс» проехал через ворота и повернул к большому зданию из стекла и бетона. Большинство окон на этажах были темными, свет горел лишь в небольшой части двадцатого этажа. Машина остановилась, шофер вышел, чтобы открыть дверцу. Из машины вышла Беверли Хайленд, подняла воротник пальто и торопливо направилась к пустынному зданию.
На двадцатом этаже она прошла через дубовые двери офиса «Хайленд Энтерпрайзис» и поздоровалась с женщиной, которая уже ожидала ее.
— Извини, я опоздала, — сказала Беверли, снимая пальто и вешая его. — Необходимо было дождаться звонка от «Коустал Комишен». Там все снова придется проверять. Что у нас здесь?
Женщина протянула стопку бумаг. Беверли взяла их.
— Новые члены? — спросила она.
— И новые компаньоны, — ответила директор «Бабочки».
— Похоже, нам пора расширяться, — пробормотала Беверли, бегло просматривая бумаги. Потом отложила их и серьезно посмотрела на подругу.
— Он взял деньги, — проговорила она. — Дэнни взял пятьсот тысяч долларов и пригласил меня на свое ранчо в Техасе. Мне удалось отговориться и на этот раз, но рано или поздно нам придется столкнуться лицом к лицу. Он хочет поблагодарить меня лично за поддержку его предвыборной кампании. Пора пускать в действие следующую часть нашего плана. Скажи всем, что через неделю я хочу провести общее собрание. Прямо накануне Нью-Хэмпшир Праймери.
— Хорошо.
— Волнуешься? — спросила Беверли.
— Не знаю.
— Не волнуйся. Дэнни силен, но я все равно сильнее. Все будет хорошо, обещаю.
Две женщины посмотрели друг на друга. Каждая знала, о чем думает другая. Так тридцать пять лет спустя Беверли наконец отомстит. Одиннадцатого июня, в тот день, когда Дэнни Маккей пожалеет, что он вообще появился на свет.