— У нас четыре пациента! Множественные колотые раны!
— О мой бог, — сказала она. — Стычка банд!
Она взяла микрофон и вынуждена была кричать в него:
— Это доктор Маркус. Вы можете установить очередность медицинской помощи?
— Состояние трех стабильно, доктор. Но четвертый получил ранение в левую часть грудины. Кровь бьет струей, пульс слабый и нитевидный, зрачки расширены, глаза закатились…
— Вставьте ему интубационную трубку! Наложите давящую повязку! — Линда посмотрела на медсестру, которая контролировала качество передачи. Их глаза встретились на мгновение, затем медсестра сказала в микрофон:
— Примерное время прибытия?
— Семь минут.
— Проклятье, — прошептала Линда. — Вы можете начать внутривенное вливание?
— Нет, доктор. Вены не прощупываются, а его яремная вена пуста, и… О черт!
— Что там?
— Пульс пропал!
Линда и медсестра не отрывали взгляд от радио, слушая вопль сирены машины «скорой помощи» и торопливый обмен фразами двух фельдшеров.
— Начинаем кардиопульмональную реанимацию! — наконец прокричал один из них.
Линда выскочила из радиорубки и буквально столкнулась с главной медсестрой.
— Подготовьте все для торакотомии, — велела она. — Я собираюсь вскрыть ему грудь.
Через шесть минут она услышала звук сирены снаружи и крик по радио:
— Мы у вашей двери!
Медицинская бригада помчалась на улицу и начала принимать носилки. Визжа, подъехали три полицейских автомобиля. Линда натягивала стерильные перчатки, когда услышала топот ног по коридору и голос главной медсестры:
— Пациента с раной в груди сюда.
Санитарка Линды подготовила помещение для неотложной торакотомии: на стерильном столе были размещены скальпели для вскрытия грудины и распорки для ребер, длинные инструменты, груды губок. У бригады не было времени на полную подготовку: они стояли в той одежде, в которой их застал сигнал тревоги; только руки были в стерильных перчатках.
Молодой человек без сознания был быстро помещен на операционный стол; анестезиолог сразу же приступил к подаче наркоза. В то время как два врача-ординатора с бледными лицами продолжали искать вены на запястьях и лодыжках юноши, лаборант стоял наготове с четырьмя капельницами, бутылками с раствором и пакетами крови. Линда передвигалась позади медсестры, которая буквально вылила антисептик для кожи на грудь; она сделала разрез от грудной кости вниз в сторону и к спине. Как только ребра были разведены в стороны, кровь начала выливаться наружу.
Линда проникла внутрь и взяла в руку его сердце. Оно было безжизненным.
Она посмотрела на лицо мальчика. Ему не могло быть больше пятнадцати лет.