— Прости, — бормотала она. — Я не хотела, чтобы так получилось. Ты прав, мне следовало быть строже. Я больше не допущу этого. Обещаю.
Он смотрел на нее некоторое время, потом смягчился.
— Узнаю свою девочку, — сказал он. — Эй, меня не было целую неделю. Давай же не будем ссориться, хорошо?
Она почувствовала облегчение и засмеялась.
Джон нежно обнял ее.
— Какая все-таки ерунда творится, — сказал он. — Семь лет назад Микки Шеннон был никем, а теперь ему не дают прохода фотографы. Наглый маленький ублюдок.
«Но все в этой отрасли знают, что настоящим ублюдком был Лес Уолкер!» — хотела поправить его Джессика. Кому бы понравилось, чтобы его снимали день и ночь и совали свою камеру прямо в лицо, каждый раз, когда ты поворачиваешься?
— Вот что я тебе скажу, — проговорил Джон, нагнувшись, чтобы поцеловать ее. — Почему бы нам не отложить обед и не забраться в нашу спальню?
Так всегда заканчивались их ссоры. В постели, когда Джон обо всем забывал — секс означал, что он забыл ссору, что она прощена. Но Джессика, лежа в темноте, чувствовала, что ничего не было решено, что проблемы все давили. И поэтому, как обычно в такие моменты, она успокаивала себя своей фантазией: безымянным ковбоем в баре.
И когда она шла по воображаемому пыльному полу и приближалась к своему воображаемому любовнику, новая пугающая ее мысль образовалась в мозгу: «Сколько еще она будет ждать, чтобы это оставалось фантазией?»
>Сан-Антонио, Техас, 1952.
— Видишь? — сказала Кармелита, держа бумагу перед Рейчел. — Вот как можно сделать восемь восьмерок равными тысяче. Это просто. Когда ты пишешь числа так, то они ничего не значат. Но если ты запишешь их вот так, — она указала своим коротким тупо заточенным карандашом, — пять восьмерок в эту колонку, потом две в одну, они дополнят друг друга до тысячи.
Рейчел уставилась на кусок бумаги, вырванной из дешевого старого блокнота, и слабо улыбнулась.
— О, бедняжка, — сказала Кармелита, отложив карандаш и бумагу, и обхватила плечо подруги рукой, — не волнуйся, он придет в следующий раз. Я знаю. Мне приснилось это во сне, понимаешь?
Но Рейчел убрала ее руку и подошла к окну. Было так пасмурно, что едва можно было что-то разглядеть. Но подъезжающую машину она бы рассмотрела — «форд» Дэнни…
Она делает это уже четвертый вторник подряд. Столько времени прошло с тех пор, как Дэнни оставил Рейчел у Хейзел.
— Почему он не приходит, Кармелита? Почему он даже не звонит? Похоже, он забыл меня!
Мексиканка посмотрела на свою соседку с сожалением. За месяц, в течение которого они живут в одной комнате, девочки стали близкими подругами, потому что были самыми молоденькими в доме. Кармелите недавно исполнилось пятнадцать, и обе жили в надежде, что их заберут любимые мужчины. Она не видела Мануэля четыре месяца, но верила, что он не забыл ее и все еще находится в Сан-Антонио, — ведь он регулярно забирает ее зарплату у Хейзел.