Все это было мало похоже на стабильную колонизацию.
Аляскинская железная дорога, построенная федеральным правительством, продолжала существовать, невзирая на низкую востребованность. Ее сторонники заявляли, что она будет способствовать развитию региона. Они воображали стремительное появление новых ферм и шахт вдоль пути ее следования — экономически необоснованные, не воплотившиеся впоследствии проекты. Эта железная дорога все же породила Анкоридж, но лишь потому, что федеральное правительство создало город на пустом месте и спонсировало его экономику через железнодорожные работы. Первые два десятилетия железная дорога приносила чудовищные убытки, ежегодно покрываемые ассигнованиями Конгресса.
Во времена Великой депрессии руководители «Нового курса» Рузвельта собрали прогоревших фермеров со всех США для работы в новой сельскохозяйственной колонии у железнодорожной ветки к северу от Анкориджа. Этот проект тоже был не очень удачным, но Торговая палата Палмера до сих пор каждый год в июне отмечает Дни колонии.
Важную роль играет ностальгия. Хейкокс говорит, что чествовать первое поколение колонистов начинают, как только новое сообщество предпринимает поиски своей идентичности. После салунов и церквей в новую колонию прибывают юристы и флористы, а за ними — историки.
«Забавно, но не исключено, что третьей или четвертой организацией, основанной здесь, было местное историческое общество, — рассказывает Стив. — Историческое общество обеспечивает аутентичность. Оно придает аутентичность культурному контексту. Оно говорит: вот, были люди, которые сюда приехали, и они были такими же, как мы, а мы — такие же, как они. А они были героями».
Но даже после обретения колонией собственной истории она надолго остается культурным детищем своей метрополии. Ее обитатели заботятся о своей культуре. Уверенность в своей локальной идентичности рождается долго, поколениями. Американское искусство и литература не вышли за пределы европейской традиции до самого конца XIX в. Стив говорит, что Сиэттл защищал свою провинциальность до 1960-х гг.
«Ждать еще долго, — сказал он. — На Аляске этого пока не произошло. И еще какое-то время точно не произойдет».
Правительства часто делают ошибки и теряют ресурсы. Люди, принимающие решения, распоряжаются чужими деньгами. Но по той же причине правительства берутся за проекты, никому более не интересные. Аляскинская железная дорога была финансовым провалом. Но она позволила победить во Второй мировой войне и породила Анкоридж. Незачем спорить о результате — все зависит от вашей точки зрения. Однако ясно то, что колонизация идет лучше, если правительство устанавливает правила и оплачивает счета.