Культура безумия. Проблема популярности психоактивных веществ (Петросян) - страница 24

ПСИХОДЕЛИЧЕСКОЕ "БЕЗУМИЕ"

В различных уголках нашей планеты среди чудом уцелевших племен и общин архаичного уклада до сих пор можно наблюдать традиции использования растительных галлюциногенов в ритуальных, лечебных и магических целях. Употребление психоделических растений и грибов подразумевает встречу с высшими силами и у сибирских, и у африканских шаманов, и у американских индейцев; практически во всех этнических группах, использующих или когда-то использовавших психоделики, применение этих веществ носило ритуальный характер. И только у обитателей гор Новой Гвинеи (племена Кума и Каимби) не существует никакой системы верований, связанной с галлюциногенами, при том, что они собирают несколько видов псилоцибиновых грибов и употребляют их круглый гол. Нам это должно быть интересно, так как западноевропейская цивилизация в 60-е годы столкнулась с практикой массового вне ритуального использования психоделических препаратов, которая после запрещения ЛСД и растительных галлюциногенов ушла из поля зрения официальной культуры, но вовсе не перестала существовать. И в западной психоделической субкультуре, и у туземцев Новой Гвинеи наблюдается странное поведение отдельных людей, спровоцированное употреблением галлюциногена, которое напоминает временное сумасшествие. Во всех остальных этнических группах, где психоделики используются в ритуальном контексте, подобные явления не наблюдаются. Скорее наоборот, исследователей поражает внутренняя целостность и самообладание членов этих общин. Видимо, что-то сближает нас и обитателей Новой Гвинеи, возможно, отношение к жизни. Антропологи характеризуют культуру племен Кума и Каимби как "гедонистическую, связанную с рядом нерелигиозных действий, направленных на самовозвышение, демонстрацию своих достоинств, осуществление контроля над женщинами и увеличение поголовья свиней. Погоня за славой и превосходство одного члена племени над остальными, антагонизм между мужчинами и женщинами, противостояние между молодыми и старыми и деление на родственников и чужаков - все это главные черты общества кума и каимби. Эти черты являются почвой для совершенно уникального использования галлюциногеннях грибов, когда их употребление - лишь одно из средств достижения культурных целей, не связанных с религией" {12, с. 90}. Ученые долгое время изучали так называемое "грибное бешенство" новогвинейцев и пришли к выведу, что подобное "сумасшествие" успешно закреплено в их культурной традиции. Во- первых, туземцы "сходят с ума" временно (сутки или двое) и в определенное время года (в период засухи). Во-вторых, безумие не только не пугает туземцев, но воспринимается ими как что-то необходимое для психологической разрядки, выяснения отношений и прошения обид. Несмотря на то, что в состоянии "грибного бешенства" аборигены агрессивны и выглядят совершенно невменяемыми, при этом они четко придерживаются определенных правил (не причиняют боль или увечья, хотя вооружены, не связываются с другими, съевшими грибов "безумцами", следят за собственной безопасностью и т.д.). То есть, их безумие в какой-то степени условно: крайне редкий случай, чтобы кто-нибудь пострадал nr нападения опьяненного грибами человека, и никогда "грибное бешенство" не приводило к убийству (по крайней мере, согласно наблюдениям антропологов нашего века). Интересно отметить, что подобному помешательству подвержены примерно 10% населения племени (30 человек из 313). Еще 8% подобным образом реагировали на прием галлюциногенных грибов в прошлом, но с определенных пор научились управлять психоделическим экстазом. Антропологи Айм и Вэссон (1965) обратили внимание на тот факт, что дети, поедающие грибы вместе со взрослыми, не проявляют признаков отклонений в поведении. Различные исследователи приходят к выводу, что "грибное бешенство" некоторых новогвинейцев - это "узаконенное отклонение в поведении, позволяющее индивидууму в периоды стресса направлять свои антиобщественные настроения в русло ограниченного спектра поступков" {12, с. 96}. Наша культурная традиция также привыкла мириться с существованием определенной категории людей, теряющих над собой контроль в состоянии алкогольного опьянения. Правда, поведение пьяных непредсказуемо: крепкие спиртные напитки делают их настолько невменяемыми, что часто на этой почве совершаются преступления, которые и не снились дикарям. Касательно употребления галлюциногенов, известно, что наши соотечественники, экспериментируя с высокими дозами ЛСД, иной раз впадали в состояния, напоминающие временное помешательство. Интеллект (самосознание) при этом не бывает нарушено, но цивилизованный человек, съевший что-либо подобное, находится в культурной оппозиции (вне закона) и не может обеспечить, в первую очередь, себе безопасность подобных переживаний. Поэтому психоделическое безумие вызывает у европейцев ужас, в то время как жители Новой Гвинеи охотно превращают его в захватывающую игру с собственным подсознанием. Психоделический кризис ("шаманский кризис" - Р. Уолш, 1990) - это проявление скрытых психических отклонений, свойственных определенной категории людей. Однако специфика этого кризиса такова, что позволяет человеку наблюдать собственное "безумие", анализировать образы и переживания, возвращая фрагменты вытесненного опыта в структуру целостной личности. Никакие другие вещества не дают такого эффекта. Без отреагирования болезненных комплексов скрытые психические отклонения со временем формируют устойчивые личностные расстройства (шизофрения, аутизм, неврозы, психопатии, мании и т.д.), ставшие особенно распространенными в 20 веке. Отказавшись (в силу исторически сложившихся обстоятельств) от естественных природных средств изучения собственной психики, мы смирились с "подпольным" существованием целых систем неосознаваемых комплексов и невыраженных переживаний. Мы, собственно, и создали в нашем сознании этот склад нерешенных личных проблем, исключив из диеты психоделические травы и грибы. Лишь несколько десятилетий назад психологи стали понимать, что необходима интеграция бессознательного опыта. Часто мы даже не подозреваем, с каким чудовищным зарядом неосознаваемых страхов, боли и `cpeqqhh люди проводят годы своей жизни, не догадываясь о возможности изменить эмоциональный психический баланс... Подобно тому, как щепотка соли превращает ведро дистиллированной воды в злектропроводник, ничтожное количество галлюциногенных индолов сообщает тканям центральной нервной системы новые проводниковые свойства, стимулирующие абстрактное и ассоциативное мышление. Начало действия вещества воспринимается человеком как высокий внутренний шум, на фоне которого периодически возникают значимые по своей силе эмоции. У полноценных, психически здоровых людей обычно имеет место общее возбуждение, приятное предчувствие. Но иногда может возникнуть и тревога. Особенно, если "путешественник" в первые часы действия препарата активно общается с окружающими людьми, а не лежит в наушниках с соответствующей музыкой, как это происходит в ЛСД- психотерапии С. Грофа. В одном из интервью Т. Маккенна выразился следующим образом: "Психоделики опасны для тех, кто боится испугаться..." Под воздействием галлюциногенов любой страх, встревоженный в подсознании случайной ассоциацией, способен разрастись до всеобщей паники и может превратиться в трудно контролируемый для истеричных личностей кошмар. Зрелые люди, анализируя себя в такие минуты, с недоумением понимают, что их переживания не имеют определенной причины. Это - глубинные эмоции нашего подсознания, томящиеся там с момента родовой травмы. Необъяснимая тревога, иногда охватывающая человека под действием психодслического вещества, провоцирует аналитический поиск ее причины. Рассуждая, мы связываем те или иные переживания с подходящими смысловыми комплексами. То есть, проецируем эмоции на внешнюю ситуацию или внутренние психологические проблемы, если не вполне уверены в себе. В такие моменты, особенно у мнительных людей опасения за собственное душевное здоровье могут вызвать глубокие дезорганизующие переживания, панику, способную задержать естественное перерождение тревожных эмоций в ощущение обновленного существования (как это происходит в профессиональном психоделическом сеансе). Такой опыт довольно часто случается во время самодеятельных экспериментов. В психотерапевтической практике он называется незавершенным сеансом, а в просторечии - "плохая поездка" ("bad trip"). В конце 60-х после запрещения открытых исследований, когда американская контр- культура активно пропагандировала психоделический образ жизни, эксперименты на себе носили массовый характер. Была широко распространена практика приема высоких доз ЛСД - 500-600 мкг (в психотерапии средняя доза - 200 мкг). Конечно, среди сотен тысяч людей, безответственно употреблявших этот препарат, случались трагические инциденты (в основном, несчастные случаи, но иногда имели место и внешние проявления агрессии). Действие психоделиков связано с анализом собственных эмоций и, что принципиально, с нашей способностью им противостоять. Поэтому тяжелее всего эти переживания даются людям, живущим в неустойчивом внутреннем мире и плохо контролирующим выражение qbnhu чувств. Преодоление возникающего кризиса требует от человека иной раз предельной выдержки и самообладания, но приносит самое настоящее освобождение - начало новой жизни в ином качестве. А. Маслоу пишет об этом так: "И вот парадокс - то, что было болезненным, патологическим и "низменным", становится частью самого здорового К "возвышенного" аспекта человеческой природы. Погружение в "безумие" пугает только того, кто не до конца уверен в своей нормальности. Образование должно помочь научиться жить в обоих мирах". {2, с.258}. Психологические кризисы в процессе употребления галлюциногенов могут выражаться в ощущении неполноценности собственного бытия, например, когда привычный внутренний мир человека обнаружил свою иллюзорность, но альтернатива прежним смысловым связям не найдена. Именно образование единственный рецепт от понятийной путаницы, возникающей в этом процессе. Оно дает главное уверенность в выборе, необходимость которого часто становится очевидной в измененном состоянии сознания. Если этой уверенности нет, личностная позиция человека демонстрирует неустойчивость, а для близких людей его поведение кажется странным. Это связано с процессом восстановления границ между внешней и внутренней реальностями. "Сейчас представляется ясным, что смешение внутренней и внешней реальности или стремление оградить себя от ощущений - чрезвычайно патологические явления. Здоровый человек способен интегрировать в свою жизнь обе эти реальности, и потому ему не надо отказываться от какой-то из них. Он способен по своей воле погружаться то в одну, то в другую реальность. Разница между ним и средним человеком такая же, как между человеком, который может поселиться на время в трущобах, и человеком, который вынужден жить там постоянно (любой из этих двух. миров является трущобой, если человек не может его покинуть)" {2, с. 258). Экспериментируя с галлюциногенами, всякий человек может сильно понервничать, беспокоясь о судьбе своего или чужого рассудка. Тем не менее, на сегодняшний день нет примеров того, чтобы переживания, вызванные приемом ЛСД или псилоцибиновых грибов, лишили человека возможности восстановить душевное равновесие. Психоделическое "безумие" всегда связано с необходимостью покинуть привычные рамки представлении о себе для достижения большей целостности личности, и следовательно, для более устойчивого эмоционального баланса. Хорошо понимая это, проводя сеанс ответственно (под руководством специалиста), навредить своей психике невозможно даже при самых глубоких психоделических переживаниях. Раскол осознающего ядра на конфликтующие субличности (шизофрения), равно как и общая потеря чувства собственной идентичности, тесно связаны с неспособностью рефлектирующего "Я" выйти за границы привычных смысловых схем. Галлюциногены, охарактеризованные исследователями как усилители ментальных процессов, провоцируют кризис, который в начальной фазе напоминает подобное психическое расстройство. Но при этом изменяются и свойства сознания - человек начинает наблюдать собственный внутренний раскол, поскольку ментальная активность и глубина абстрагирования значительно увеличиваются под действием галлюциногенов. Вскрывая проблемные места личности, психоделические переживания не просто разыгрывают неразрешенную драму внутреннего опыта, но и формируют новую позицию в сознании человека (позицию "наблюдателя"), на которую он в дальнейшем всегда сможет отойти в кризисные моменты. Психотерапевтический эффект во многом связан с научением отстраненному наблюдению за событиями внутреннего мира. Согласно наркологической и научно-исследовательской практике, во всех случаях затяжной кризисной реакции на прием галлюциногена негативные психические процессы носят временный, обратимый характер, и при квалифицированной помощи быстро устраняются (с помощью методик холотропного дыхания или посредством проведения дополнительного психоделического сеанса под руководством специалиста, см. С. Гроф, 1989). В книге "Истые галлюцинации" {6} Т. Маккенна рассказывает, как во время своего путешествий по Амазонке в поисках малоизвестных психоделических растений и грибов, он и его друзья (двадцатипятилетние "визионеры") неоднократно устраивали эксперименты с высокими дозами растительных галлюциногенов. В результате одного из таких опытов брат автора, Деннис Маккенна (сейчас - известный ученый, химик), пребывал в "измерении Иного" дольше обычного и часть их группы вынуждена была задержаться с отъездом на две недели, дожидаясь, когда к нему вернется обыденное сознание. Сохраняя ясное представление о происходящем и своеобразное чувство юмора; в течении всего это промежутка времени он хил в иной реальности и был необычайно воодушевлен работой, связанной с ее изучением. Из самодеятельной московской практики известны случаи, когда психоделические эффекты периодически возникали на протяжении нескольких суток после окончания действия препарата. Испуганные "путешественники" обращались в государственные медицинские учреждения с жалобами на преследующие их галлюцинации, отсутствие сна и с просьбой вернуть их в нормальное состояние. Психиатрия ограничивается в таких случаях уколом хлорпромазина - популярного антипсихотического препарата, нейтрализующего психоделическое действие. При этом личностная перестройка, происходящая с человеком, не получает завершения. Остается испуг, подавленность и депрессия. Чаще всего, понимая некомпетентность традиционной медицины, пострадавшие от дезорганизующих переживаний приходят в себя самостоятельно, принимая успокоительное в виде важных очень поучительных выводов. Хотя и с большой потерей душевных сил, сеанс все-таки получает внутреннее смысловое завершение для человека, что очень важно. Необходимо помнить об опасности самодеятельных экспериментов и воздерживаться от них. Тем же, кто, несмотря ни на какие предупреждения, продолжает рисковать своим душевным покоем, следует строго придерживаться следующих правил: 1. Не пробуйте галлюциногены в одиночку. 2. Не принимайте галлюциногены в обстановке незащищенности и недоверия. 3. Не принимайте галлюциногены в компании неприятных или незнакомых вам людей. 4. Не устраивайте сеанс накануне важных дел или встреч. 5. Не принимайте никаких ответственных решений под действием галлюциногенов. 6. Не принимайте галлюциногены в нетрезвом состоянии, при плохом самочувствии, отсутствии настроения или повышенной тревожности. 7. Галлюциногены не следует принимать людям, страдающим: а) серьезными сердечно-сосудистыми заболеваниями, в т. ч. высоким кровяным давлением; б) серьезными душевными заболеваниями (маниакально- депрессивный синдром, параноидальный психоз и т. п.); в) склонностью к эпилептическом и др. припадкам, серьезными заболеваниями центральной нервной системы, органическими нарушениями мозговых тканей и т.п. Если вы оказались рядом с человеком, переживающим негативный опыт, необходимо быть предельно вежливым, не обращать внимание на эмоциональные выплески или показное безучастие переживающего. Попробуйте успокоить человека, обсудить с ним все, что он захочет вам рассказать. Очень часто в состоянии паники человек оказывается во власти собственных иллюзий и не видит элементарных доказательств их неправдоподобности. Разрешения подобных ситуаций легче всего происходит в откровенном, дружеском разговоре. При этом важно не показаться навязчивым: любое предложение должно начинаться с фразы "если хочешь". Прекратить панику можно с помощью красок и бумаги - предложите перепуганному "путешественнику" нарисовать собственные ощущения. В состоянии расширенного восприятия это легко выводит человека из эмоциональной ловушки. Если же вы сами оказались "жертвой" психоделических экспериментов и с нетерпением ожидаете прекращения действия препарата (до которого еще несколько бесконечных часов), будьте хладнокровны и рассудительны: не поддавайтесь соблазну "что-то предпринять". Труднее всего быть просто наблюдателем спектакля, происходящего в нашем воображении под действием галлюциногена. В то же время, быть наблюдателем - это все, что требуется для приобретения психоделического опыта. Попробуйте самостоятельно отыскать наиболее подходящее объяснение собственным эмоциям. Для этого лучше всего надеть наушники с приятной вам музыкой и, укрывшись теплым пледом, не открывать глаза до того момента, пока не почувствуете, что владеете собой так же, как и в нормальном состоянии сознания. Обычно часа или двух подобного прослушивания бывает вполне достаточно для перерождения пугающих переживаний в значимое интимное откровение. Не следует оставаться в одиночестве, очень важно ощущать себя рядом с человеком, которому доверяешь (прохладный душ также помогает успокоиться). Помните Одиссея, который просил своих спутников привязать его к мачте корабля, чтобы услышать голоса Сирен, мимо которых проплывал корабль путешественников? Все остальные заложили уши воском, так как никто не мог противостоять этому зову. Возможно, метафора имеет прямое отношение к использованию растений, изменяющих сознание, о которых древние греки хорошо знали. Так вот, некоторые современные люди, экспериментируя с галлюциногенами, могут пережить нечто подобное, и нам следует учесть опыт Одиссея. Конечно, "путешественника" не надо привязывать, ему достаточно иметь рядом опытного проводника, который будет следить за безопасностью переживаний. При правильном использовании галлюциногенов риск возникновения паники или других тяжелых дезорганизующих переживаний практически отсутствует. Классический сеанс С. Гроф организует как "путешествие" под руководством психотерапевта, который, естественно, не принимает ЛСД, а следит за комфортом "переживающего" и в случае необходимости помогает ему. Сам сеанс состоит из трех этапов: ряд подготовительных бесед с изложением теоретических и практических основ психоделической терапии, во время которых "путешественник" подписывает бумаги о том, что он заинтересован в сеансе и знаком с условиями его проведения; второй этап - сам сеанс приема препарата и третий этап - обсуждение результатов "сессии" через день или два после приема. Непосредственно сеанс проводится в комфортной обстановке, желательно за городом. Большую часть времени после начала действия препарата "путешественник" проводит лежа или полулежа, имея возможность в любой момент надеть наушники с качественным звучанием и соответствующим образом подобранной музыкой. Гроф приводит целый список авторов, произведения которых подходят для психоделических сессий, и неоднократно упоминает, что музыка является необходимым элементом этого опыта. Полезно иметь под рукой альбомы по искусству или интересные фотографии: их следует рассматривать в заключительные часы действия препарата, когда все тревоги позади. Метафоричность мышления в послетрансовых состояниях такова, что восприятию мельчайших художественных деталей присуща катарсическая глубина. Во время наиболее активных переживаний разговоры сводятся к минимуму. Важно иметь возможность воспользоваться ванной или туалетом (тошнота иногда сопутствует переходу в измененное состояние сознания), а "проводник" обязан обеспечить отсутствие посторонних внешних вмешательств в ход сеанса. Его помощь заключается также в умении помочь понять и устранить причину негативных эмоций человека. Если к моменту ослабления действия препарата внутреннее перерождение не произошло, Гроф рекомендует воспользоваться методикой холотропного дыхания, которое оказывает схожее с психоделическим воздействие на сознание человека, или провести повторный сеанс в ближайшие дни. Это даст дополнительный импульс психическим процессам, необходимый для завершения перестройки активизированных СКО (систем конденсированного опыта). Важный момент психоделической сессии (как и сеанса холотропного дыхания) это телесно-ориентированные техники, которые могут понадобиться при физическом дискомфорте. Сюда входит и легкий, поглаживающий массаж, и специальные зажимы рук для удобства отреагирования мышечного напряжения переживающего, и многое другое, о чем подробно написано в книге С. Грофа "Путешествие в поисках себя". Третий этап психоделической сессии по Грофу, как уже было сказано, заключается в обсуждении впечатлений и обычно проводится на следующий день после сеанса (на сессиях по холотропному дыханию - спустя полтора-два часа после окончания процесса). В нынешних обстоятельствах, когда психоделические переживания недоступны даже в рамках психотерапии, изматывающее противостояние неосознаваемых компонентов личности мучает человека на протяжении многих лет жизни, лишая его здоровья и душевного покоя, заставляя пьянствовать или употреблять наркотики, портить жизнь себе и окружающим истериками или агрессией, не говоря уже о тех разрушительных стереотипах поведения, которые мы привыкли наблюдать на примере "антисоциальных" личностей. Но культура по-прежнему стремится исключить использование даже таких мягких и глубоко традиционных психоделических средств как конопля, запрещает медицинское применение галлюциногенов, зато охотно продает своим гражданам алкоголь и табак, а для лечения психики использует угнетающие препараты в целях подавления симптомов внутриличностной конфронтации. Наша психика гораздо пластичнее, чем мы привыкли о ней думать. Амплитуда эмоций, потенциально присущих человеку, необычайно широка. Однако, мы стараемся оградить себя от острых переживаний, потому что боимся быть захваченными чувством, боимся "потерять контроль", полагая, что только это может мотивировать человека. В действительности сознание способно совершать невероятные путешествия в безграничном поле смыслов, которое открывается человеку в моменты забвения эго. Страх перед "безумием" - это страх перед собственной психикой, о способностях которой мы так мало знаем. Он коренится в самих представлениях современной культуры о человеке, согласно которым в глубинах человеческой души, в бессознательном скрыты животные инстинкты, культурные запреты - все самое низменное, а созидательная природа содержится лишь в рацио - трезвом аналитическом рассудке, свободном от эмоций. Однако рацио присуще и нашему бессознательному, и сейчас мы стоим на пороге открытия его новых свойств: то, что прежде считалось безумием, становится окном в мир, восстанавливающий нарушенную гармонию человека и Природы. Нам нужно учиться внутренним переменам, чтобы развенчать патологический ужас человека перед возможностями собственной психики. Подобные переживания ведут к формированию духовного, целостного мировосприятия, когда существует культура безумия - то есть, понимание важности происходящего и желание внутренних перемен. Для человека нет ничего страшнее, чем быть испуганным "изнутри", потерять самообладание - все равно, что исчезнуть. Однако "смерть" эго предшествует мистическому опыту. Материалисту во время психоделических переживаний исчезать некуда по причине ecn онтологической незащищенности убежденности в том, что там небытие. Духовному человеку проще - он связан с надындивидуальным бытием, куда сознание выходит, покидая эго.