Но вместе с возможностью быстрого отступления ко мне снова вернулась смелость. Теперь я смотрел на этот мир далекого будущего скорее с любопытством, чем со страхом. Высоко на стене ближайшего дома, в большом круглом отверстии, я увидел несколько фигур в красивых свободных одеждах.
Затем я услышал приближающиеся голоса. Из-за кустов позади Белого Сфинкса показались головы и плечи бегущих людей. Один из них выскочил на тропинку, ведущую к небольшой лужайке, где стоял я рядом со своей Машиной. Это было маленькое существо, вероятно, не более четырех футов ростом, одетое в пурпурную тунику, перехваченную у талии кожаным ремнем. На ногах у него были не то сандалии, не то деревянные котурны — я в этом плохо разбираюсь. Ноги до колен были обнажены, и голова не покрыта. Увидев все это, я впервые почувствовал, каким теплым был вокруг воздух.
Человек показался мне прекрасным, грациозным, но при этом чрезвычайно хрупким существом. Его залитое румянцем лицо напомнило мне лица больных чахоткой — ту самую «чахоточную красоту», о которой так часто приходится слышать. При виде его я внезапно почувствовал доверие и убрал руку от Машины.
В следующий момент мы уже стояли лицом к лицу — я и это хрупкое существо из далекого будущего. Человек смело подошел ко мне и рассмеялся, глядя прямо в глаза. Это полное отсутствие страха сильно поразило меня. Он повернулся к двум другим, подошедшим вслед за ним, и заговорил на странном, очень приятном и певучем языке.
Тем временем подошли другие, и скоро вокруг меня образовалась группа из восьми или десяти очень изящных созданий. Один из них что-то сказал мне. Мне вдруг пришло в голову, что мой голос должен показаться им слишком грубым и резким. Поэтому я лишь покачал головой, указал на свои уши, а потом вновь покачал головой. Существо сделало нерешительный шаг вперед и дотронулось до моей руки. Я почувствовал еще несколько таких же нежных прикосновений к плечам и спине. Они хотели убедиться, что я существую на самом деле. В их движениях не было ничего, что могло бы внушить опасение. Более того, в этих милых маленьких существах было что-то, вызывающее доверие, какая-то грациозная мягкость, какая-то детская непринужденность. К тому же они были такие хрупкие, что, казалось, можно совсем легко в случае нужды разбросать их, как кегли, — целую дюжину сразу. Однако, заметив, что их маленькие розовые ручки принялись ощупывать Машину Времени, я сделал предостерегающее движение. Я вовремя вспомнил то, о чем совершенно забыл, — что она может внезапно исчезнуть, — и поэтому вывинтил, нагнувшись над стержнями, рычажки, приводящие Машину в движение, и положил их в карман. Потом снова повернулся к этим людям, раздумывая, как бы мне с ними объясниться.