К вечеру мое любопытство ослабело. Одну за другой проходил я галереи, пыльные, безмолвные, часто разрушенные, все содержимое которых представляло собой груды обугленных обломков. В одном месте я наткнулся на модель рудника, а затем, совершенно случайно, нашел в плотно закупоренной витрине два динамитных патрона. «Эврика!» — воскликнул я с радостью и разбил стекло. Но вдруг меня одолели сомнения. Я остановился в раздумье. Выбрав маленькую боковую галерею, я произвел опыт. Никогда в жизни я не ощущал такого разочарования, как в те пять-десять минут, пока ждал взрыва и ничего не дождался. Без сомнения, это были муляжи, я мог бы догадаться уже по их виду. В ином случае я тотчас бы кинулся к Белому Сфинксу, отправил его одним взрывом в небытие вместе с его бронзовыми дверями и, надо полагать, уже никогда не получил бы обратно Машину Времени.
Насколько я могу припомнить, мы вышли в маленький открытый дворик внутри дворца. Среди зеленой травы росли три фруктовых дерева. Там мы отдохнули и подкрепились. Приближался закат, и я принялся обдумывать наше положение. Ночь надвигалась, а безопасное убежище все еще не было найдено. Но теперь меня это мало беспокоило. В мои руки попала лучшая защита от морлоков: спички! А на случай, если бы понадобился яркий свет, в кармане была камфора. Самое лучшее, казалось мне, — провести ночь на открытом месте под защитой костра. Утром же я хотел приняться за розыски Машины Времени. Единственным средством для этого, правда, был железный лом. Но теперь я иначе относился к бронзовым дверям. Ведь до сих пор я не хотел их ломать, не зная, что находится по другую сторону. Однако они не казались мне очень прочными, и я надеялся, что легко взломаю их при помощи рычага.
Мы вышли из Зеленого Дворца, когда солнце еще не спряталось за горизонтом. Я решил на следующий день, рано утром, вернуться к Белому Сфинксу, а пока, до наступления темноты, рассчитывал пробраться через лес, задержавший нас по пути сюда. В этот вечер я надеялся пройти как можно больше, а затем, разведя костер, лечь спать под его защитой. По дороге я собирал сучья и сухую траву и скоро набрал целую охапку. С этим грузом мы шли медленнее, чем я предполагал, и к тому же Уина очень устала. Мне тоже страшно хотелось спать; когда мы дошли до леса, наступила полная темнота. Из страха перед ней Уина хотела остаться на склоне холма, но чувство опасности толкало меня вперед, вместо того чтобы остановиться. Я не спал всю прошлую ночь и два дня находился в лихорадочном состоянии. Я чувствовал, как ко мне подбирается сон, а вместе с ним и морлоки.