— Вы считаете, что эта машина отправилась в будущее? — спросил Филби.
— В будущее или в прошлое — этого я точно не знаю.
Через несколько секунд на Психолога вдруг снизошло озарение.
— Машина должна была отправиться в прошлое, если вообще можно допустить, что она куда-нибудь отправилась, — сказал он.
— Почему? — спросил Путешественник во Времени.
— Потому что если она, не двигаясь в пространстве, отправилась бы в будущее, то все время оставалась бы здесь: ведь и мы движемся туда же!
— Но если бы она отправилась в прошлое, — заметил я, — то мы видели бы ее здесь, когда только пришли в эту комнату и в прошлый четверг, когда были здесь, и в позапрошлый четверг и так далее!
— Это серьезные возражения! — сказал Провинциальный Мэр с видом полного беспристрастия и повернулся к Путешественнику во Времени.
— Нет, — парировал тот и, обращаясь к Психологу, сказал: — Вы сами легко можете это объяснить. Это ниже порога нашего восприятия, неуловимо для чувства.
— Конечно, — ответил Психолог, уверенно обращаясь к нам. — С психологической точки зрения это просто. Я должен был понять сразу. Это великолепно объясняет ваш парадокс. Мы действительно не можем воспринять движение этой машины, подобно тому, как не можем видеть спицу быстро вертящегося колеса или пулю, летящую в воздухе. И если машина движется в будущее со скоростью в пятьдесят или сто раз большей, чем мы сами, если она проходит хотя бы минуту времени, пока мы проходим секунду, то она воспринимается только в одной пятидесятой или одной сотой доле обычного восприятия. Это очень просто. — Он провел рукой по тому месту, где стояла машина. — Видите? — сказал он, посмеиваясь.
Целую минуту, а может, и больше, мы не сводили взгляда с пустого стола. Потом Путешественник во Времени спросил, что мы думаем обо всем этом.
— Это кажется вполне правдоподобным сегодня вечером, — ответил Доктор. — Но давайте подождем до завтрашнего утра. Известное дело — утро вечера мудренее.
— Не хотите ли взглянуть на саму Машину Времени? — спросил Путешественник во Времени.
И взяв в руки лампу, он повел нас по длинному холодному коридору в свою лабораторию. Ясно помню мерцающий свет лампы, силуэт его темной большой головы впереди, пляску наших теней на стенах. Мы шли за ним, озадаченные и недоверчивые, а потом увидели в лаборатории увеличенную копию маленького механизма, недавно исчезнувшего на наших глазах. Некоторые части машины были сделаны из никеля, другие из слоновой кости, а часть их, несомненно, была вырезана из горного хрусталя. В общих чертах машина была готова, лишь на скамье рядом с чертежами лежало несколько прозрачных, причудливо изогнутых стержней, которые, судя по всему, не были окончены. Я взял в руку один из них, чтобы рассмотреть получше. Похоже, он был изготовлен из кварца.