- Почему же - шальная? - усмехнулся Константин. - Эти пули специально для нас предназначены. - И, рисуясь, он взобрался на самую макушку, стал оттуда оглядывать станицу и расположение своих сотен, в которых сейчас чувствовалось какое-то оживление. Видимо, там уже получили приказ Константина и готовились к атаке.
- Зачем же напрасно подвергать себя опасности? - пробормотал Чернышев, заходя в такую часть кургана, где не было слышно посвиста пуль.
- Свиридов, - позвал Константин, - иди сюда!
При каждом свисте пули нагибаясь, заметно побледневший Максим нерешительно подошел к нему. Константин окинул его презрительным взглядом.
- Тоже мне офицер, - фыркнул он.
- Константин Васильевич, - виновато проговорил Свиридов. - Да ведь место-то тут в самом деле опасное... Вас ведь тут ранили.
Константин не ответил. Здоровой рукой он взял бинокль, висевший у него на груди, стал внимательно осматривать станицу, красные заставы, свои сотни.
Теперь уже и простым глазом было видно, как, обстреливая заставы большевиков, к станице перебежками пошли спешенные сотни белых.
- Почему не наступает с запада четвертая сотня? - взбешенно гаркнул Константин, оглядываясь на Чернышева. - Я же приказал наступать одновременно всем сотням, чтоб ни одной красной сволочи не выпустить из станицы.
- Сейчас выясню, господин полковник, - сбегая с кургана, крикнул Чернышев, очень довольный тем, что ему удалось, наконец, уйти с опасного места. Впрочем, на кургане теперь стало не опасно. Большевистская застава, обстреливавшая курган, все свое внимание сосредоточила на наступавшей казачьей сотне.
- Константин Васильевич, - вскричал ободрившийся Свиридов, - вон посмотрите, с западной стороны тоже стали наступать, - указал он на появившиеся из балки черные точечки, стремительно покатившиеся к станице.
- Ну и чудесно! - воскликнул Константин и снова стал оглядывать в бинокль развертывающееся поле боя. Он видел, как его казаки с шумом, криками, обстреливая рощи и займища, в которых засели красногвардейцы, все ближе и ближе подходили к станице, сжимая вокруг нее клещи.
Константин снова отхлебнул из баклаги спирту, самодовольно сказал:
- Через десять минут все будет кончено.
Вынув портсигар, он неловко, одной рукой, стал его открывать. Свиридов услужливо крутнулся к нему.
- Разрешите, господин полковник, я открою.
Константин отдал ему портсигар. Свиридов открыл его. Константин взял папиросу и сказал:
- Закуривай и ты.
Они закурили.
- Как твой конь, которого я тебе подарил? - спросил Константин.
- Дюже хорошо, Константин Васильевич! - заухмылялся Свиридов, довольный. - Благодарность большая моя за него...