- Кто в меня стрелял? - строго спросил Константин, холодно уставившись в Свиридова.
- В вас стреляли? - изумился Максим. - Да вы что?.. Неужто?..
Константин не ответил. Он молча взял свою фуражку у ординарца, которую тот поднял, и медленно поехал вдоль вытянувшихся в шеренгу лежавших казаков. Его страшно поразил только что происшедший с ним случай. Сразу же он как-то обмяк, присмирел...
XVII
Отряд красных с отчаянным упорством отбивался от наседавших белых. Местами дело доходило до рукопашных схваток. Белые каждый раз с большими потерями отходили назад.
И все же положение в отряде Прохора становилось критическим. Из всего состава оставалось теперь не более трети, причем среди находившихся в строю было много раненых. Ни у кого в отряде надежд на спасение не было. Но духом никто не падал.
Похудевший, с резко обозначавшимися чертами лица, с тенями под глазами, с белой окровавленной повязкой на голове, Прохор метался на своей уставшей лошади по станице, от одной заставы к другой. Дмитрий Шушлябин на взмокшей лошаденке не отставал от него. Он всюду следовал за Прохором. Два раза ему даже пришлось участвовать в конной атаке, когда Прохор водил конников на белых, и Дмитрию удалось зарубить одного калмыка, который в упор выстрелил в Прохора и ранил его в голову...
* * *
Теперь не к чему было держать сильно поредевшие заставы за станицей. Белые каждую минуту моли зайти в тыл и окружить красногвардейцев. Прохор приказал всем уцелевшим бойцам собраться в церкви, запереться в ней и выдерживать осаду насколько хватит сил. Церковь была каменная, крепкая.
Из школы в церковь перенесли всех раненых, продовольственные запасы, налили бочки с водой. Прохор сам с Дмитрием перенес запас патронов, которые он берег, как драгоценность. Конники должны были замаскировать отход застав, отстреливаясь до последней минуты.
Молчаливый, суровый, сидел Прохор верхом на лошади у ворот каменной ограды, пропуская в церковь подходивших с застав красногвардейцев.
- Проша! - с плачем подбежала к нему Надя. - Погибель вам... Я зараз видела, как беляки вошли в станицу...
- Где они?
- В нашей леваде. Батя к ним пошел...
- Дьявол старый! - выругался Прохор. - Предатель!
- Проша, тебя господь накажет. Он же отец наш.
- Иди, Надя, домой, - строго сказал Прохор. - Сейчас тут стрельба начнется... Убьют! Беги!..
- Братушка, - с отчаянием прошептала девушка. - Нагнись-ка, что скажу...
Прохор наклонился к сестре.
- Братец, родной, - зашептала она горячо, - гибель вам всем тут неминучая... - Ее голос задрожал, из глаз хлынули слезы.