- Правильно! - отозвалось несколько голосов. Но большинство молчало, обдумывая сказанное Свиридовым.
От дверей к столу прошел чубатый казак и подал Подтелкову какую-то бумажку. Подтелков прочитал и, укоризненно покачав головой, отдал ее Востропятову. Все в президиуме прочитали принесенную казаком бумагу. Кривошлыков бурно вскочил со стула и, перебивая Свиридова, взволнованно крикнул:
- Товарищи фронтовики! Вот сейчас товарищ, выступая, сказал, что надо помириться с Калединым да спокойно разойтись по домам. И некоторые из вас его поддержали, кричат "правильно!" Нет, товарищи, неправильно это! Не имеем права мы разъезжаться по домам, пока не закончим начатого дела... Дай, Федор, телеграмму! - обернулся он к Подтелкову.
Тот подал ему бумажку, которую только что читали все в президиуме.
- Вот! - потряс ею над своей головой Кривошлыков. - Это телеграмма Каледина к командиру нашей дивизии. Казаки ее перехватили на телеграфе да принесли сюда... Каледин приказывает арестовать весь наш съезд... Вот так, товарищ урядник, - обернулся Кривошлыков к Свиридову. - Вы предлагаете помириться с Калединым, а он приказывает вас и ваших товарищей арестовать. Простите, что я вас прервал, продолжайте свою речь.
Сообщение Кривошлыкова вызвало возбуждение. Некоторые фронтовики, вскочив на парты, разгневанно размахивая руками, орали:
- Нас заарестовать?.. Да мы этому Каледину голову оторвем!..
- Пойдем побьем всех буржуев!..
- Веди, Подтелков, на Новочеркасск!..
Все еще стоя у трибуны, Свиридов пробовал что-то говорить, но его голос тонул в общем гаме. Он растерянно оглянулся и пошел на свое место.
- Тише! Тише! - успокаивая расходившиеся страсти, кричал Подтелков.
Понемногу голоса стали утихать.
- А ну, пропустите! - послышался в дверях басовитый голос. Казаки дали дорогу. Позванивая шпорами, в класс вошло пять офицеров. Впереди, прихрамывая, шел полнотелый, черноусый есаул. Делегаты притихли, выжидающе глядя на вошедших. Подтелков на всякий случай нащупал в кармане наган.
Подойдя к настороженно наблюдавшему за вошедшими офицерами президиуму, черноусый есаул вытянулся, приложив ладонь к папахе.
- Честь имею представиться, - прищелкнул он каблуком, - есаул Скворцов. В распоряжение комитета донского революционного казачества привел три эшелона казаков. Мои офицеры, преданные революции, - указал он на своих офицеров. Те, звякнув шпорами, козырнули.
- В подтверждение своих слов, - гудел есаул Скворцов, подавая Подтелкову пропуск, подписанный уполномоченным Совнаркома по Южному фронту, - пожалуйста, мой документ. А теперь, господин председатель, прошу дать мне слово.