Какое-то время он оставался возле дома. Все ждал, не вернется ли брат. Но инстинкты аллигатора взяли верх, и ему захотелось отыскать воду. Он взял свою Коробку аллигатора и отправился на Потерянное озеро. Шли годы, Билли чувствовал, что человеческая натура в нем съеживается, становится все меньше, и в конце концов в душе его осталось лишь два штриха, два самых сильных, самых лучших воспоминания из той жизни, когда он был мальчиком. Он помнил, как сильно любил брата, а также помнил, что рядом с Потерянным озером он всегда чувствовал себя спокойно. Людей он избегал, старался от них прятаться – все аллигаторы так делают. Однако постоянно был начеку. Иногда на озере появлялся его брат, и Билли видел, что он вырос и стал хорошим человеком. Билли гордился своим братом. Еще он понимал, что люди, приезжающие на озеро, стареют, их становится все меньше. Но однажды здесь появилась девочка, и – о чудо! – она понимала его, аллигатора. И он ей все рассказал. О коробке. О том, что брату его одиноко в этом мире, а коробка поможет ему, даст понять, что Билли не умер, он где-то рядом, жив, здоров и счастлив. Что он жалеет о том, что вынул письмо из почтового ящика. Просто ему очень не хотелось уезжать отсюда.
Уэс слушал ее с закрытыми глазами, подняв лицо к небу. Потом отвернулся и потер глаза под темными очками.
Иногда бывает необходимо хотя бы во что-то верить.
– Я почти забыл, как у тебя хорошо это получалось, – сказал он и засмеялся едва слышно. – Твои истории звучат рефреном в моих воспоминаниях о том лете и о тебе.
Он повернулся, запрыгнул на короткий капот фургона и протянул ей руку. Кейт с улыбкой ухватилась за нее, и он втащил ее наверх.
Долго они сидели так и молчали, касаясь друг друга голыми ногами. Наконец Уэс нарушил тишину:
– Спасибо тебе, что вернулась.
Они смотрели, как Девин перестала носиться по поляне и остановилась перед одиноко торчащей трубой очага, опустилась на колени и заглянула в отверстие печки. Из трубы вылетела испуганная птичка и взмыла черным пятнышком на фоне синего неба, подернутого тонкими, похожими на ленточки облаками. Она поднималась все выше и выше, пока не пропала из виду, и единственное, что осталось от ее полета, – ощущение полноты жизни, которое испытывали стоящие на земле люди.
– А тебе спасибо, что дождался, – сказала Кейт.
Кейт постучала в комнату Эби.
– Войдите, – откликнулась она.
Кейт открыла дверь. Лучи заходящего солнца золотили стену. Эби сидела перед туалетным столиком, укладывая свои длинные серебристые волосы в узел на затылке. Тени падали на ее лицо, и оно казалось высеченным из мрамора с тоненькими прожилками.