— Оба-на, да тут бабы!.. Король, смотри, тут телки! Повеселимся…
— Цыц, быстро смотрите, что там есть и уходим. Девок — с собой, страховкой будут. А эту, случаем, не завалил прикладом? Кто тебя вообще учил бить девок прикладом?
— Я же не разобрал, что это баба. Думал, чтобы не рыпались.
— Теперь точно не рыпнутся. Эта, вон, душу, кажется, отдала. Та хоть живая?
— Вторая — да. Только у нее, кажется, крыша съехала. Во, смотри, тут бухло есть! — Они, отталкивая друг друга, рылись в салоне.
— Все, уходим! Не дай бог, кто выстрелы услышал! — сказал Сизый, не принимавший участия в этом шмоне, как и Король.
— Может, трахнем ее тут и грохнем? Король, что с ней таскаться?
— Нет, я сказал. Пошли! Сизый, куда идти?
Они уже двинулись в лес, как вдруг Каленный, рывшийся в багажнике, закричал:
— Братва, вторая шевелится! Давай, я ее добью!
Но окрик Короля остановил его:
— Берем с собой!
Отойдя с километр и поднявшись на склон горы, увидели свет в том месте, где только что были.
— Вот видишь, уже услышали.
— А может, это их кореша? Давай, я вернусь, а то сейчас кипишь поднимут.
Король посмотрел на него. Потом на Сизого.
— А если это менты?
— Давай!
— Не, а вдруг, в натуре, мусора? Не стоит идти! — испугался Каленный.
— Нет, видишь, свет потушили. Мусора бы не тушили.
— Пошли, хуй с ними! Уходить надо! Девки, слушайте сюда: будете плестись — мы вас пристрелим!
Оксана пришла в себя после шока и закричала во все горло. Ее тут же заставили замолчать с помощью кулака. Скорость у них снизилась: девушки не могли быстро идти. Они, поддерживая друг дружку и подгоняемые сзади, еле передвигали ноги.
— Король, давай пристрелим! Они нас утопят.
— Сизый, далеко еще идти? — спросил Король, глядя на девушек.
— Уже нет, если по прямой, километра три. Я знаю эти места.
— Хорошо.
— Ну так что, Король?
Король был вором старой закалки и никогда не любил беспредел, особенно по отношению к женщинам. Всегда строго наказывал насильников и убийц женщин. Даже сейчас он не хотел поступиться своими принципами.
— Нет.
— Но они нас спалят! — не унимался Каленный.
— Все, валим! — они направились дальше, взбираясь на каменистый гребень без единого деревца.
* * *
Вера быстро пришла в себя, она слышала голоса. «Значит, я еще живая. Но почему я на земле? И кто это? А что у меня тогда на груди? Это что, не моя кровь? Нет, вроде ничего не болит. Как, а голова? Ужас, как раскалывается голова! Алинка, помоги… — она услышала, как начали удаляться голоса. — Уходят, значит. Подумали, что я мертвая. А где же Оксанка? — она пошевелилась и попробовала сесть, и тут же услышала рядом голос. — Ну вот кто меня дернул встать?»