— Ну, дай хоть посмотрю на тебя, — он положил свои огромные, как мне теперь казалось, ладони на плечи и отодвинул, разглядывая меня, потом прокрутил, я даже ничего не мог сделать.
— Ну что? Нравлюсь? Под низ пойдет, да?
Я вдруг перестал стесняться своей внешности. Видимо, понял, что ничего не изменилось в их отношении ко мне, и им не важно, кто я теперь, и кем я стал. Они все воспринимают меня как старого боевого товарища, которого хорошо знают. Я вдруг понял, что все, что со мной произошло, это как боевое тяжелое ранение, при котором человек становится инвалидом. От него друзья не отворачиваются, его не начинают презирать, сочувствие — да. Я, видимо, боялся именно этого, что ко мне будут относиться как-то по другому.
— Кто сказал? Дед?
— Нет. У нас тут знаешь как? Еще не успело случиться, а у нас уже знают, что случилось. Сорока на хвосте принесла, — улыбнулся он. — Мы же разведка, а значит что?
— А значит тайн для нас не существует. Так кто сказал?
— Говорю же, сорока на хвосте. Я сначала не поверил, а потом Мурзин сам приехал, просит машину подготовить, желательно «поджеро». Вот тут я и задумался. Ну а когда увидел твои действия, все сомнения отпали: кто так еще знакомится с машиной, как ты?
— Да, Михалыч, вот так меня судьба на этот раз швырнула.
— Ладно, не переживай, все наладится, привыкнешь. Человек такая скотина — ко всему привыкает.
В бокс забежал солдат.
— Товарищ прапорщик, вас к зампотеху.
— Передай, скоро буду.
Солдат козырнул, окинул взглядом Веру и выбежал из бокса.
— Ну вот, даже чай не попили, — произнес он. — У нас на трассе ЧП небольшое, нужно ехать разбираться.
— Ничего, еще попьем и не только чаю. Вот теперь ты, возможно, меня и перепьешь, — засмеялся я.
— Да я и тогда тебя мог перепить.
— Ага, мордой в салате, — мы захохотали.
Однажды мы сидели у него в каморке; ну, естественно, водка, закуска. Ну и поспорили: кто кого перепьет. Вот Михалыч тогда и уснул, упав прямо мордой в салат. С тех пор мы со смехом вспоминаем этот случай. И сколько он не пытался перепить меня, ни разу так и не получилось, правда иногда я играл нечестно. Но он-то об этом не знает.
— А знаешь, Михалыч, все-таки ты несколько раз меня все же перепил. Просто я наливал себе воду.
Он несколько секунд смотрел на меня, а потом обрадовался как ребенок.
— Видишь как, Михалыч, ты не разведчик, раз такой ерунды узнать не смог. Так кто тебе про меня сказал?
— Да Андрюша Сокол, — он сплюнул. — Вот чертяка, раскрутил все же старика.
Мы с Верой звонко рассмеялись.
— А-аа, — я махнул рукой. — И агент из тебя плохой, купился на простой прием. А вот механик ты — от бога.