- Ты всерьез думаешь, что мне бывает скучно? – удивился Герман.
- Всем бывает скучно.
- И тебе?
- Разумеется, Гера. Иначе сегодня мы были бы вместе.
- Ааа, - весело протянул он. – Теперь нескучно?
- Пока нескучно. Но ты ведь тоже развлекаешься.
- При чем здесь я?
- Ты всегда ни при чем. Просто светоч правильности и благочестия! – хмыкнула Юлька и отпила от бокала. – Но я с удовольствием понаблюдаю, как ты, в конце концов, ее бросишь. Не то, чтобы я не желала тебе счастья в семейной жизни. Но хотелось бы, чтобы хоть раз ты побывал в моей шкуре.
С этими словами она вскочила со стула и резво направилась к появившемуся в дверях Эгембердиеву. Что-то сказала ему, и оба весело захохотали.
Но Герман этого уже не видел. Великий и ужасный возвращал ему жену в абсолютной целости и сохранности.
- Не кусался? – спросил Герман.
- Нет, - улыбнулась Даша. – Рассказывал про удаление пара-са-гиттальной менин-гиомы головного мозга. Если я ничего не путаю.
- Черт, опять не попадаю в Цюрих, - засмеялся Герман.
- Посочувствовать или обойдешься?
- Пожалуй, обойдусь.
- Спектакль подействовал? – уточнила Даша. – Я видела, что она подошла.
- Похоже, подействовал. Актеры же старались, - подмигнул ей Герман.
- Чем могла! – кивнула Даша.
- Спасибо. Домой?
- Домой!
Такси они брать не стали. Захотелось пройтись. После этого сумасшедшего дня мозги следовало проветрить, иначе даже усыпалось бы с трудом. Вечер отличался тишиной и легкой прохладой в отличие от предыдущих дней, когда было душно. Июнь в Киеве не успел раскочегариться до невыносимой жары. Над Днепром горели фонари, отражаясь бликами на воде. Даша временами засматривалась на другой берег. И в эти моменты в глазах ее тоже отражались огоньки.
- Я не совсем бестолковая, - смеясь, рассказывала она. – Как-то раз вылечила соседскую козу. У нее была непроходимость пищевода. Дядь Толе неохота было ветеринара везти, уже рукой махнул. Машка, коза в смысле, двое суток промучилась. Думал забить ее и все. Но я влезла. Уже почти год прошел – скачет. Всего лишь растительное масло и массаж, представляешь?
- Представляю. Но, боюсь, в моей практике этим не воспользуешься. А тебе, правда, все это интересно? – спросил Герман, посмотрев ей в лицо. Оно было вдохновенным и светилось немного детской радостью. Он вспомнил себя в период учебы. Почему-то особенно ярко он помнил свою первую артротомию. Была и у него своя «коза Машка».
- Интересно. С детства. Я еще дятла выхаживала в десять лет. Знаешь, такого… в шапке, из Красной книги. Мы гулять ходили в лес. А его кот гонял по тропинке, он взлететь не мог. Я и забрала. Он у меня почти полгода прожил. Выпустить, наверное, надо было, но он же к жизни не приспособлен оказался. И умер через полгода. Рыдалааа…